Актёр Омского «Арлекина» Геннадий Власов: «Если я уйду на пенсию, то разложусь на атомы»
На минувшей неделе в Омске чествовали лауреата премии «Легенда омской сцены», заслуженного артиста России, резидента Театра куклы, актёра, маски «Арлекин» Геннадия Власова. Вместе со зрителями и коллегами Геннадий Викторович отметил своё 70-летие.
Для своего бенефиса артист выбрал спектакль для детей с 8 лет «Легенда горы Фудзи» Бориса Чабана (по мотивам японских преданий), в котором бенефициант создает образ Гидаю — рассказчика преданий.
Геннадий Власов пришел в Омский театр кукол в 1967 г. учеником артиста-кукловода. Всего за годы работы в театре актером создано более 140 ролей в спектаклях как для детей, так и для взрослых. Постановки с его участием неоднократно получали Гран-при и приз «За лучший актерский ансамбль» на различных фестивалях.
Удостоен премии Губернатора Омской области за заслуги в развитии культуры и искусства Омской области имени народного артиста России Н.Д. Чонишвили. В 2006 г. Геннадию Викторовичу Власову было присвоено почетное звание «Заслуженный артист Российской Федерации». В 2016 г. был удостоен почетной премии Омского отделения СТД РФ «Легенда омской сцены». Награжден памятной медалью «Омск. 300-летие» и учрежденной в «Арлекине» медалью «Ветеран театра».
Омский портал «Культура» встретился с Геннадием Викторовичем, чтобы вспомнить, как он пришёл в омский «Арлекин» и почему называет театр своей семьей.
Геннадий Викторович, Вы уже 53 года на сцене. Это много или мало?
Для меня мало, я пообещал театру, что меня вынесут отсюда ногами вперед. На пенсию я не собираюсь.
Когда пообещали?
А с самого начала. Я чувствую, что если я уйду на пенсию, то … разложусь на атомы (смеётся).
Почему выбрали для бенефиса именно спектакль «Легенда горы Фудзи»?
Три года назад была дата – 50 лет моей работы в театре. До этого ещё какой-то мой юбилей. Все спектакли, какие мог, я уже переиграл на бенефисах. Последняя постановка, в которой я задействован, это «Калоши счастья», недавно была премьера. Но мы всё-таки остановили выбор на проверенной временем «Легенде горы Фудзи». В этой постановке я всё время нахожусь на сцене.
Придя в театр, могли предположить, что перед Вами пройдёт полувековая эпоха кукольного театра?
Нет. Проработав два года, я ушёл в армию. А после армии спросил у Анастасии Трифоновны (Варжало, с 1958 г. по 1976 г. – главный режиссер театра), стоит ли мне возвращаться. Она сказала, что стоит. А у меня были раздумья, приходить снова в театр или заниматься другим делом. Не знаю, почему были сомнения, ну это так, дурость какая-то. Я до сих пор считаю, что у меня нет большого таланта, а тогда тем более так считал.
Как за эти 50 лет изменилось кукольное искусство?
Знаете, искусство меняется, но и возвращается на круги своя. Около 20 лет назад был такой период, когда все театры уходили от кукол, увлекались «живым планом» актера, а сейчас у меня такое впечатление, что куклы вернулись. Ширма обязательно должна быть. Вот несколько лет назад в школах нам делали замечания: а где куклы? У нас в театре на совещаниях вопрос ребром ставился, что нужно больше кукол. Всё развивается по спирали.
Сейчас действительно многие замечают тенденцию возврата. В мире столько нового театрального искусства, но, например, большую популярность заново приобретают классическая опера и балет.
Вот и в нашем театре также. А вот на Западе, где я часто бываю на фестивалях, то, что я вижу, мне не очень нравится. Такое впечатление, что всё происходит на свалке. Или на сцене ворох бумаг, или я как-то видел спектакль, действие которого происходит в ванне. Две куклы, а артист в ванне. Мне в принципе такое не нравится. Я думаю, что с одной стороны, это ради эпатажа, а с другой, из-за экономии средств, там же нет государственных театров.
Вы помните свой первый выход на сцену?
Я его никогда не забуду. До сих пор помню этот момент. У нас работал актёр Володя Васильев, он играл Крокодила в спектакле «Несносный слонёнок». Его герой выныривал, говорил пару слов. Так вот Васильев не смог, а я в то время был учеником кукловода. И тут мне говорят, что я сегодня играю Крокодила. Сколько с меня потов сошло. Я дрожал! Этот момент запомнился на всю жизнь. А потом Евгения Незлученко (с 1968 г. по 1977 г. – режиссер-постановщик, с 1977 по 1978 г. – главный режиссер театра) доверила мне роль Пигмалиона в спектакле «Прелестная Галатея». Это прорывная постановка, в которой были и куклы, и «живой план». Это моя первая главная роль. Как я репетировал, тоже помню. Мне до сих пор всё даётся через большие нервы.
Когда кукольники начали выходить на сцену «живым планом», как учились драматическому искусству?
А никак. Бросили в воду, и плыви (смеётся).
Как Вы работали одновременно и монтировщиком, и учеником кукловода?
Я всю жизнь работаю в «Арлекине» на двух должностях, иначе скучно. Начинал монтировщиком и учеником, потом долгое время артист и монтировщик. Сейчас актёр и заведующий труппой. Кстати, раньше была другая форма организации работы театра – две бригады, которые работали независимо друг от друга. Каждая бригада делала по две постановки в год. Я был бригадиром, а монтировщики, которые когда-то работали под моим руководством, стали известными деятелями искусства. Например, главный режиссер Челябинского театра кукол Александр Борок или сценарист российских сериалов Сергей Плотов. Встречаемся порой на фестивалях, вспоминаем об этом.
В 70-е годы мы с ширмовыми спектаклями ездили на гастроли по два месяца: одна бригада на север области, другая — на юг. Месяц отрабатываем по всем деревням, приезжаем в город, слегка отдыхаем и меняемся сторонами. Приезжали каждое лето, клубы к нашему приезду всегда были набитые. Играли по четыре спектакля в разных деревнях. К последнему показу ждали, когда доярки с дойки придут. Благодарный зритель приносил банки молока, огурцы. Проигрывателей тогда не было, мы ездили с баянистом, и после спектакля он отрабатывал вечерние танцы. Ездили с раскладушками, матрасами, ночевали прямо в этих клубах. Утром другие деревни, новые клубы. Я был молодой, и это было очень интересно. Так продолжалось года два, потом стали жить в гостиницах.
Но в них было не так здорово?
Конечно. Веселей было в клубе.
А первые гастроли в другой город помните?
Гастролей за полвека было очень много. Но первые — это 1971 год, город Чита. Объездил я всю нашу страну, но самые яркие воспоминания о Финляндии. Это были наши первые зарубежные гастроли, 1994 год. Уклад жизни и сама страна мне понравились. Мы приехали на фестиваль, который проходил в старом замке. Вот сейчас у нас есть спектакли на подушках, а там в то время были расстелены маты, на которых сидели мамы с ребятишками. Одна из них с грудничком, и она начала его кормить прямо во время спектакля. Было дико смешно, но интересно. Запомнилось. А потом было много стран, поездки стали обыденными.
Где были в крайний раз?
В Китае. Езжу с нашим театром через каждые два года в течение 10 лет. Но, наверно, уже больше не попаду. Я складной нож для резки хлеба положил в сумку и сдал в багаж. На таможенном досмотре нож вытащили, разложили, положили на мою визу с паспортом и сфотографировали. Нож я забрал, мне ничего не сказали, но меня смутило фотографирование и, мне кажется, меня больше туда не пустят. Но мне там бывать нравится.
Чем?
Они очень гостеприимны. И у нас всегда один и тот же куратор. На одном из фестивалей он меня сфотографировал, а на другом подарил фотографию. Как-то я привёз его матери павлопосадский платок, а она мне в ответ почему-то подарила маникюрный набор. Там душевно. На европейских фестивалях ты приехал и сам себе предоставлен, а в Китае водят, возят, устраивают экскурсии. Здорово.
А как Вам китайский театр?
Он своеобразный. Они любят большие полотна и очень всё ярко, красочно. Я видел у них спектакль, где пять кукольных слонов в натуральную величину ходят по сцене и выглядят, как настоящие. Внутри каждого работает по два человека, и ещё снаружи им помогают. Играется это представление на сцене концертного зала-тысячника.
Это же очень интересно: у кукольного театра появляются новые сцены. А Вы помните момент, когда «Арлекин» получил новое здание?
История с переездом нашего театра тянулась более 20 лет. Переехал Музыкальный театр, и нам пообещали их старое здание. Когда оно разрушилось, то пообещали кинотеатр «Пионер». А потом уже ничего не обещали. Но через какое-то время вселили надежду, что мы все-таки переедем. Новое здание построили быстро. На строительные планерки Станислав Маркович Дубков (директор театра «Арлекин» с 1996 по 2019 год) брал нас с собой. Но после переезда мне два года здесь было неуютно. Ведь закончились времена, когда актеры жили сообща и очень дружно в одной гримерке. Когда нужно было переодеваться, то мужчины от женщин разделялись занавеской. А в новом здании все разбрелись по отдельным гримеркам, и мне жутковато стало, поселилось чувство какой-то разобщенности. Долго путались этажами, долго привыкали. Потребовалось время, чтобы всё стало хорошо.
С кем у Вас гримерка?
Как у заведующего труппой у меня отдельный кабинет. Хотя есть место в гримерке с самыми молодыми актёрами – Алексеем Горбуновым и Романом Шуниковым. Я у них наставник, но редко там появляюсь.
Сами справляются?
Ну, иногда приду, наведу порядок (смеётся).
Вы строгий заведующий труппой?
Нет. Я тряпка (смеётся). И, наверное, неврастеник, терплю, терплю, а потом с дрожью в голосе могу что-то сказать. Я добрый. Как написали про меня в поздравлении: «добрый, но саркастичный». Прошу всех называть меня деда Гена, вот даже с вами так представился. Потому что возраст у меня такой, что чувствуешь себя дедом. У меня два сына, а внуков нет.
Компенсируете нехватку внуков с помощью актёров?
Да, да. Но мне, правда, почему-то приятно, когда меня так зовут.
Актриса Омской драмы Татьяна Филоненко на творческой встрече сказала, что когда пришла на сцену, народный артист РФ Валерий Алексеев отработал в омской драме как раз десять лет. И он сказал: «Будет сложно первые десять лет, потом будет легче».
Не согласен. Первые 50 лет.
Вы в театре уже 53 года, значит, только три года назад успокоились?
Не успокоился. У меня такой характер, я по любому поводу волнуюсь. А выходить на сцену всегда волнительно. Хоть я и ругаю сам себя, что нельзя так, не надо. Хотя нет, думаю, что надо.
А тот, кто уверенно выходит на сцену?
Я плохо отношусь к такому. Но в нашем театре все волнуются.
Что для Вас зритель?
Всегда задевает, ежели зритель не реагируют там, где надо и наоборот. Все равно переживаешь по этому поводу, и приятно когда всё совпадает: где надо, зритель плачет, где надо – смеется.
Большая часть зрительской аудитории – дети, что вам даёт юный зритель?
Может, это банально, но я не знаю, кто кем подпитывается – дети мной или я ими? Скорее всего, я ими, я вампир в душе. А вообще работа с детьми очень молодит всех, кто здесь работает, я в этом убеждён. В молодости я случайно сюда попал, но я счастлив, что работаю в театре, именно в театре кукол, именно в омском. Это не коллектив, а семья.
За свою долгую творческую жизнь, смотря на неё со стороны, Вы бы хотели что-то поменять?
Я без кокетства сокращено говорю, что нет. У меня всё случилось и получилось. Это банально, но я с удовольствием прихожу на работу и с удовольствием иду домой. У меня две семьи. Ничего не хотел бы менять, серьёзно.
фото: пресс-служба театра "Арлекин"