МЫ ВСЕ ГЛЯДИМ В НАПОЛЕОНЫ…

В Омском области появилась четвертая постановка по мотивам романа «Преступление и наказание» Ф.М. Достоевского. Ее осуществил педагог актерского мастерства Иркутского театрального училища главный режиссер Мотыгинского драматического театра Дмитрий Акимов, выступив также в качестве автора инсценировки (в соавторстве с Артемом Казюхановым), художником-постановщиком и художником по костюмам. В прошлом году целая группа его выпускников влилась в труппу Омского ТЮЗа. И молодые артисты заняты в этой многонаселенной постановке, но не в главных ролях.

Центральные роли Дмитрий Акимов доверил таким же юным выпускникам Омского музыкально-педагогического училища Ивану Павлову (Родиону Раскольникову) и Алене Озаровской (Сонечка Мармеладова), а также опытным Евгению Сизову (Мармеладов), Ирина Коломиец (Катерина Ивановна), Кирилл Фриц (Порфирий Петрович) и Александр Карпов (Свидригайлов). Но самая главная роль здесь принадлежит хору, из которого выходят все персонажи.  На протяжении всего спектакля они будут навязчиво тянуть песню «Целый год жену ласкал, цел-лый год же-ну лас-кал…».Участие в этом хоре одновременно проститутки и сотрудников полицейского участка придает в целом стилистике постановке налет «Трехгрошовой оперы» и создает перед нами мир, где, кажется, что квартальные и организуют продажную любовь. Но не только это удивит зрителей, хорошо знакомых с романом Ф.М. Достоевского.

Этот хор начинает спектакль в условном пространстве, напоминающем палату № 6, где обитатели веду диспут о Боге и бессмертии словами из другого романа Достоевского «Братья Карамазовы». И в спектакле у каждого своя мания величия.

Акимовские «Преступление и наказание» (возрастная  рекомендация 16+) словно выросли из строчек поэмы Пушкина «Евгений Онегин»:

Но дружбы нет и той меж нами.

Все предрассудки истребя,

Мы почитаем всех нулями,

А единицами – себя.

Мы все глядим в Наполеоны;

Двуногих тварей миллионы

Для нас орудие одно…

Знаковая для Наполеона треуголка будет кочевать в этом спектакле от персонажа к персонажу.

И фразы Порфирия Петровича о своем взаимодействии с преступником: «Он по закону природы у меня не убежит, хотя бы даже и было куда убежать. Видали бабочку перед свечкой?».. Бабочка буквально заявляется в этом спектакле в сцене Письма матери Родиона, сусальной сценой ловли бабочки маленькими Родей и Дуней заканчивается спектакль. Ивана Павлова  и обязали быть трепещущей бабочкой весь спектакль: трясутся его руки, содрогается в конвульсиях тело, в сценах кошмаров Раскольников буквально взмывает в руках фантомов с лицом старухи-процентщицы.  Курьез из мира природы: среди бабочек тоже существует Наполеон (Династор Наполеон). Режиссерскими решениями образ Раскольникова высветляется. Процентщица (засл. артистка России Лариса Яковлева) здесь не просто старушонка, а некая чертовка, которая сама провоцирует Родиона на убийство. В титрах, обозначающих название каждой сцены, автор постановки нам сообщает, что это бред Раскольникова. И герой спектакля в медицинском смысле болен посерьезнее, чем герой романа. Но это выражается не столько через игру Ивана Павлова, сколько постановочными средствами. Весь окружающий мир будто деформирован сознанием Раскольникова.

Отталкивающе выглядят сотрудники участка, их вид вызывает ассоциации с гестаповцами.  Главным истязателем в спектакле предстает помощник квартального надзирателя (Тимофей Греков): он забивает и расчленяет лошадь, в чьем облике предстает некая сущность Сонечки Мармеладовой, подобным же образом истязает Катерину Ивановну. Акимов педалирует и нагнетает тему тяжелого удела женщин, вводя в инсценировку правила для публичных женщин и сам образ запряженной, загнанной и буквально забитой, подобно лошади,  женщины. В этом спектакле Родион Раскольников намного больше думает об участи женщины и судьбе своей сестры, нежели на страницах романа Достоевского. При этом в герое Павлова совсем не видится автор каких-то статей (пока!). Режиссер и актеры Данил Супрун и Александр Карпов (последний самый яркое актерское впечатление от спектакля) рисуют своих героев откровенно отрицательными.   Самым человечным в этой истории очень условных персонажей оказывается Порфирий Петрович в исполнении Кирилла Фрица.

Все эти постановочные решения переводят превращают показываемое не психологическое произведение и не в экзистенциальную драму, а страшную сказку, а точнее – сказочку, так как режиссерские фантазии порою не могут не вызвать смех. Вроде поцелуев, которыми Алена Ивановна в кошмарах преследует Родиона Раскольникова.

Порою режиссерские построения кажутся случайными и маломотированными, особенно в использовании аллюзий на произведения изобразительного искусства и сюжетных ходов из произведений других прозаиков.

При просмотре впечатлила согласованность в проведении спектакля актерской и технической команды. Спектакль построен на постоянной фрагментации пространства путем подъема-опускания задников на разных планах. Вместе со светом и работой актеров это всё действительно создает атмосферу углов, тесных комнатушек и в то же время  многонаселенности  доходных домов, мир которых описывается в этом романе Достоевского. Костюмы же, решенные под влиянием фэшн-коллекций, придавали причудливого блеска миру, казалось бы, нужды.

На премьере продолжительность спектакля составляла 3 часа 50 минут. И похоже баррочная избыточность сценических высказываний становится особенностью Омского ТЮЗа.  Наверное, это дает возможность актерского выражения всем участникам спектакля, но лишает постановку композиционной стройности и порою логичности.

В конце можно резюмировать, что на омской сцене появился еще один авторский спектакль режиссера по классическому тексту. Но хочется пожелать молодым артистам этой труппы продолжить работу над своими сценическими образами, над психологическими мотивами и внутренними монологами своих персонажей. Ведь все-таки по мотивам романа Федора Михайловича Достоевского.

Главный специалист Омского отделения СТД РФ

Анастасия Толмачева