Олег Теплоухов: «Поэт не должен быть модным, он должен быть нужным»
Биография Бродского тесно связана с Лениградом, где 24 мая 1940 года родился будущий поэт. Своими кумирами и настоящими литературными гениями он считал М. Цветаеву, А. Ахматову, Фроста, Б. Пастернака, О. Мандельштама, Кавафиса, У.Одена.
Первый раз поэта арестовали в 1960 году, но очень быстро выпустили, а в 1963 году его начали по-настоящему преследовать за диссидентские высказывания. В 1964 году он был арестован за тунеядство, и в этом же году, пережив сердечный приступ, направлен на принудительное лечение в психиатрическую больницу. После нескольких судебных заседаний Бродский был признан виновным и отправлен на принудительное поселение в Архангельскую область.
На защиту Бродского встали многие деятели искусства того времени: А.Ахматова, Д.Шостакович, С.Маршак, К.Чуковский, К.Паустовский, А.Твардовский, Ю.Герман, Жан-Поль Сартр. В результате массированной «атаки» на власть Бродский был возращен в Ленинград, но публиковаться ему не давали. 4 июня 1972 года его лишили советского гражданства и он уехал в Вену. С 1972 года Бродский работал в Мичиганском университете. В 1979 году он принял американское гражданство и начал преподавать в других учебных заведениях. В 1991 году Бродскому была вручена Нобелевская премия.
В этом году Иосифу Бродскому исполнилось бы 80 лет. В честь его юбилея мы поговорили с актером Омского академического театра драмы, Заслуженным деятелем культуры Омской области Олегом Теплоуховым, которому очень близко творчество поэта. С чего начать знакомство с Бродским и почему его так любит молодёжь – читайте в нашем интервью.
- Олег, что для тебя Иосиф Бродский?
Для меня поэзия Бродского – это незнакомая, на первый взгляд, планета, приглядевшись к которой узнаёшь свой мир, только взгляд необычный, ракурс неожиданный. Если другие авторы дают ответы на вопросы, то стихи Бродского формулируют новые вопросы и провоцируют тебя самого искать на них ответы. Это очень горячие внутри тексты. Стихи Бродского для меня – постоянный диалог, постоянный поиск ответов. Они, как вечный раздражитель внутреннего непокоя, нужны мне.
- Какое место, на твой взгляд, занимает его имя в русской поэзии?
Я не думаю, что нужно раздавать места поэтам. Наши отношения с поэзией – дело сугубо индивидуальное. Но то, что поэзия Иосифа Александровича стоит в русской литературе особняком и далеко не на периферии – это точно.
- Сейчас имя Бродского в какой-то степени стало мейнстримом. Он стал модным. Как ты к этому относишься?
К модности? Отрицательно. Мне кажется, поэт не должен быть модным, он должен быть нужным. Поэзия – не марка одежды или обуви.
- В продолжение предыдущего вопроса – как думаешь, почему он стал модным именно среди молодых людей, даже подростков? Почему они выбирают Бродского?
Думаю, так случилось из-за его непривычности. Язык и образный строй стихов Иосифа Александровича сразу привлекают внимание. Они при первом прочтении не всегда понятны, это создаёт некую ауру «умности». Но это и на самом деле очень умные глубокие тексты. Вполне возможно, именно глубина мысли, необычность выражения мысли, игры с ритмом и строкой и делают его популярным в молодёжной среде. Он ведь и правда совсем не похож на тех поэтов, которые представлены в школьной программе. А в ранних его стихах так много личного. Но он умудряется это личное очень красиво запрятать, замаскировать формой стиха, ритмом, игрой слов и образов. Это красиво!
- Несколько лет назад был спектакль «Вертумн». Что этот спектакль значил для тебя? Он легко ставился или для тебя были сложности?
«Вертумн», по прошествии пяти лет, одно из самых добрых воспоминаний. Это был некий акт самопознания, отчасти даже внутренний подвиг. Присвоить те мысли, что заложены в этих пяти текстах, очень непросто. Мало присвоить, их нужно было разгадать. Мне кажется, что нам что-то глубоко личное удалось нащупать. Пять разных текстов уложить в один спектакль – затея рисковая. Но она того стоила. Спектакль сочинялся тщательно, скрупулёзно, довольно долго, но очень любовно. Это не был такой ТРУД. Это был поиск, это был эксперимент над собой. И дело не в форме, не в соединении текстов, музыки, пластики, голоса и темперамента. Это был поиск себя, проверка на умение открываться нутром навстречу незнакомому, обнажаться душевно и делиться своими тайнами и сомнениями, а главное, научиться честно и открыто формулировать для себя эти сомнения. Я очень и очень благодарю за идею Сергея Харселя, за соучастие Данила Белоусова, Ваню Пермякова, Дашу Красноярову, главное, Руслана Шапорина, который взялся не ставить спектакль, а сочинять эту историю со всеми её компонентами, гранями, смыслами, уровнями, потоками. Это очень нежная и суровая, хулиганская и высокопоэтичная, глубокая и больная работа. Я буду счастлив, если мы к ней ещё вернёмся. Я ей ещё не насладился.
фото со спектакля "Вертумн"/https://vk.com/event69255590
- Когда спектакль «Вертумн» проходил на Камерной сцене омской драмы – это одно. Но я помню, когда спектакль проходил в баре Свое место. Где люди, стоя, в тесноте, в духоте его смотрели и слушали. И никто не ушёл, хотя площадка, конечно, не требовала обязательного внимания. Как ты думаешь, в чем был этот феномен?
Надо спросить у тех, кто был в тот вечер в «Своём месте». Для меня самого это удивительно. Я очень благодарен тем, кто был на «Вертумне» в тот вечер за их внимание, терпение и соучастие. Но, может быть, внимание зрителя держала именно та искренность, с которой мы спектакль делали? Не знаю, честно.
- Если человек ни разу не читал Бродского, что ему нужно прочесть в первую очередь?
Я бы посоветовал начать с ранних вещей. С любовной лирики. «Я был только тем, что ты…», «Рождественский романс». Обязательно посоветовал почитать его эссе. Пьесу «Мрамор», она написана очень простым и лёгким языком. Но советовать вряд ли нужно. Просто возьмите томик стихов Бродского, наугад откройте страницу и начните читать, доверьтесь стиху, не особо вдумываясь, стараясь поймать музыку ритма и текста. Сразу понимание не придёт. Но ощущение возникнет. А через него вы и проникнете внутрь стиха. Если, конечно, сами этого захотите. Важно понимать только одно, ваш поэт Бродский или не ваш.