«Он пытался понять время»: омичам презентовали книгу «Владислав Дворжецкий. Чужой человек»

Её автором выступила поэт и литературный критик Елена Погорелая. Издание об известном актёре и нашем земляке опубликовано «Молодой гвардией» в серии «Жизнь замечательных людей». Несколько экземпляров «Владислав Дворжецкий. Чужой человек» (12+) были подарены Центральной городской библиотеке, где и состоялась презентация, во время которой автор ответила на вопросы омичей.

Как получилось, что свою книгу вы посвятили актёру родом из Омска?

Из Омска мой отец. Здесь живут брат, тетя и бабушка. Поэтому считаю этот город немножко родным. Во время ковида на время переехала из Москвы в родной город Заречный. Разбирала старые книги, и из одной случайно выпала фотография Владислава Дворжецкого, которую мне подарила школьная подруга. Она знала, что я люблю фильм «Бег» по Булгакову и мне нравится этот артист. Вспомнила былое. Начала пересматривать фильм за фильмом, интересоваться биографией актёра. Обнаруживаю в ней Омск. Связываюсь с бабушкой, которая рассказала, что все в городе ходили в театр на Дворжецкого. И я подумала, что любопытно понять через фигуру Дворжецкого не только Омск, историю семьи, но и феномен культуры 70-х. Ведь это десятилетие немного в тени. А оно чрезвычайно интересное и в чём-то перекликающееся с нашим сегодняшним днём. Моя книга не только про кино, но и про поэзию, про литературный мир 70-х годов. Потому что тогда это все было очень тесно связано и создавало широкий спектр культуры.

В процессе чтения чувствуется линия некоего противостояния отца и сына Дворжецких – Вацлава и Владислава. Почему?

Ни в коем случае это не конкуренция и не соперничество. Просто непонимание. Оба – люди разных времен. В эпоху Вацлава Дворжецкого требовались качества победителя, человека, который может выстоять в любых нечеловеческих условиях, они в 70-е годы ушли на второй план. Вацлав Дворжецкий принадлежал своей эпохе, полно и ярко ее отразил. У него был четкий путь, жёсткие требования к себе и к другим. Он являлся рыцарем без страха и упрёка. А метания, сомнения человека 70-х (к ним относился Владислав), который отчасти принадлежит к поколению сыновей, да и к потерянному в каком-то смысле поколению, не были ему понятны. В 1970-е нужно было рефлексировать, задавать вопросы, искать смысл, искать себя.

Почему ваша книга получила такое название «Вацлав Дворжецкий. Чужой человек»?

Частично феномен Дворжецкого в том, что, с одной стороны, он точно и остро воплощал в себе свою эпоху, гражданином, артистом, культурным явлением которой был. А с другой стороны, оказался чужим для неё, всегда шел с ней немножко вразрез. И этот диссонанс, напряженный для него диалог со временем, во многом трагический для него, был каким-то лейтмотивом его жизни. Он пытался понять время и соответствовать ему, но оно постоянно ускользало.

Какую главную черту вы бы выделили в личности Владислава Дворжецкого?

Поиск. Он всегда искал: в разных городах, сферах деятельности. Как состоявшийся артист задумывался о новой профессии. По актёрской стезе играл разноплановые роли. Он искал камертон времени, камертон себе самому, искал себя. И вот это, наверное, главное, что его отличает от обычных людей. Да, когда человек ищет, это всегда сложно, иногда больно, но чрезвычайно важно и интересно.

СПРАВКА

Елена Погорелая – поэт, литературовед, литературный критик. Родилась в 1987 году в городе Заречный Пензенской области. Окончила филфак МГУ, кандидат филологических наук. Издала сборники стихов «Дорога» (2005), «Медные спицы» (2018). В серии «Жизнь замечательных людей» – автор книг о Черубине де Габриак и Владиславе Дворжецком. Публикуется в журналах «Знамя», «Литературная учеба», «Новый мир», «Октябрь», «Вопросы литературы» и др. Лауреат литературной премии имени Лермонтова, премий «Эврика» и «Дебют».

Текст: Екатерина Хорзова, газета "Вечерний Омск"

Фото: Владимир Казионов