Вице-губернатор Омской области Владимир Компанейщиков: «Ужас в том, что проще уехать, чем попытаться что-то поменять»

Заместитель председателя правительства Омской области Владимир Компанейщиков в интервью омскому порталу «Культура» рассказал своё видение развития культурной жизни региона.

Наш собеседник считает, что потенциал у Омска есть, но уже привычные проблемы мешают ему пробиться на новый уровень развития. Какие способы решений наболевших вопросов видит Владимир Компанейщиков и с чего надо начинать – читайте в нашем материале.

Владимир Борисович, стартовый вопрос – как у нас в Омске с культурой? Мы привыкли себя называть культурной столицей, но как, на ваш взгляд, на самом деле обстоят дела?

Очевидно, есть вещи, которые у нас на хорошем уровне, и даже уровнем выше, если сравнивать Омск с другими городами-миллионниками. Но есть вещи, требующие пристального внимания и культурной общественности, и деятелей культуры и, конечно, власти. Когда мы сами в какой-то момент придумали, что Омск - это культурная столица, важно было не только ограничиваться формулировкой, но и подумать о том, как мы будем этому названию соответствовать в меняющемся мире.

Я очень внимательно разбирался с нашими ведущими учреждениями культуры и почти во всех я вижу те или иные застарелые проблемы. Вы помните эпопею с нашим музыкальным театром, с волной критики, которую я вызвал в свой адрес, заняв очень определенную позицию по поводу состояния самого театра – и физического и творческого. Я не могу сказать, что у нас всё совсем плохо, но, по моим ощущениям, если сейчас ничего не делать, или в некоторых случаях не заставить кого-то задуматься о перспективах, то мы рискуем скатиться на периферию культурной жизни страны - даже при существующем большом потенциале.  А в Омске действительно огромный потенциал. У нас очень высокая доля людей с высшим образованием. У нас много людей, которые ориентированы на лучшие образцы мировой культуры. На мой взгляд, этих людей объективно больше, чем в той же Тюмени, и Екатеринбурге. С другой стороны я вижу очень много вещей, извините, на уровне чижика-пыжика.

Может мы перестали потребителю искусства давать выбор?

Да, с выбором у нас проблема. Похоже, что мы начинаем отставать от хода времени в искусстве –  но это только моё частное мнение. Появление таких людей, как Дамир Муратов или замечательных коллективов как «нОга» или частных выставочных залов – это маленькие всплески, за этим не следует серьезного потока ни людей, ни идей. При этом мы видим, что огромное количество людей уезжает. Есть города, которые маркированы как территория социального успеха – та же Москва, Тюмень, Екатеринбург, Новосибирск, а есть наоборот. Омск сейчас - это территория социального неуспеха. Это негативная атмосфера, аура, которая выдавливает людей. Все талантливое, продвинутое, спорное Омск пока вытесняет. Как он когда-то вытеснил Егора Летова. Именно это и есть критерий провинциальности, на мой взгляд. Если среда не способна принять что-то новое, будоражащее – это есть провинциальность. Это такая история «Главной улицы» Синклера Люиса. Некоторые комментарии к фестивалю новой музыки в этом смысле очень показательны.

Молодежь стремится к молодежи. Но талантливым и ярким омским ребятам бывает сложно пробиться в культучреждение. Во-первых, потому что некоторые представители руководства недолюбливают дерзких и амбиционных, вторая и важная причина – слишком низкая зарплата.

К сожалению, действительно часто вертикаль власти, в том числе и в культуре, так скроена. В управлении больших корпораций, если там традиционная отечественная корпоративная культура в формате «я начальник – ты дурак», инициатива наказуема. В результате до верха доходят те, кто проявляет наибольшую гибкость и почтение к начальству. Эта проблема управленческая и ценностная, проблема людей, которые управляют культурой. Там, где в чести удобные, а не талантливые, сложно ожидать ярких невероятных проектов, концертов, выставок и чего-либо ещё.

В чем проблема закостенелости? Ведь не в возрасте руководства.

Не думаю, что это проблема возраста. В том же «Арлекине», несмотря на не юный возраст руководителя, крайне интересная труппа, спектакли, проекты. Они не боятся экспериментировать. Как говорил великий писатель: «Нет большего порока, чем трусость». Особенно в сфере культуры.  И мы выстраиваем в отрасли такие отношения, чтобы люди культуры не боялись говорить о проблемах в ней. Это и к вопросу о зарплатах в том числе. Мы сейчас с министром (культуры Омской области Юрием Трофимовым, - прим.ред) анализируем ситуацию, что будет через какое-то время с нашим замечательным симфоническим оркестром.  Нужны такие зарплаты музыкантам, чтобы их было сложно переманить в Новосибирск или ту же Тюмень. И кстати, если мы уже сейчас не подумаем о подготовке тех же музыкантов, мы не удержим уровень оркестра. Да, у нас нет консерватории, и наверно никогда не будет. Но вопрос – нужна ли она – слишком дискуссионный. У нас есть замечательное училище Шебалина – со своей историей, с кучей выпускников, многие из которых получили мировую известность.  Сейчас мы отрабатываем поручение Александра Леонидовича Буркова по возможностям создания на базе «шебалинки» музыкальной школы с интегрированными образовательными программами основного начального, общего и среднего общего образования.  

Да, у нас не самая совершенная система музыкальных школ, они давно и хронически недофинансируются. У нас явное несоответствие таланта и компетенции наших преподавателей и их зарплат и, как следствие, – мало кто хочет преподавать. К нам не едут, и инструментов у нас нет. У меня ощущение, что мы на скользком льду и стоит чуть-чуть ситуацию затянуть, как мы покатимся вниз. Надо переставать относиться к культуре как к сфере, которая только развлекает людей. Эта система, которая сама является продуктом ценностных установок общества и одновременно формирует эти ценности. И нам нужны ценности прогресса и развития, а не сидения на стульях и причитания плачем Ярославны.  

Мне довелось ознакомиться с исследованием, которое проводили покинувшие город омичи. Молодежь уезжает не только потому, что зарплаты маленькие, а потому что нет перспектив. Они понимают, что они не могут пытаться переждать болото, да ещё всю жизнь смотреть как бесталанные и никчемные люди поднимаются всё выше. Другая причина – им в этом городе нудно и неинтересно. И в этой связи вопрос – мы вкладываем деньги в зажиточные театры, в Омскую крепость. А что это поменяло в городе? Были развалины, а сейчас не развалины… и?

Про зажиточные театры - я так понимаю, речь идет об Омской драме. 

Директор театра Виктор Прокопьевич один из тех людей, который непосредственно приложил руку к тому, чтобы омская драма стала одним из столпов нашей культуры. И вряд ли кто-либо кроме него и сейчас может лучше управлять ей. С другой стороны, я категорически против, когда у нас появляются этакие «священные коровы», которые вне критики, причём профессиональной критики. Я не имею в виду ставшее фирменным омским стилем поливание грязью без глубокого понимания вопроса – на это и внимание обращать не стоит. Но я слышу от некоторых уважаемых театральных критиков разные оценки работы драмы. И есть и такие мнения, что не все собственные постановки за последние несколько лет можно признать успешными. Я полагаю, что нужно считать это сигналом. Понятно, что не могут все постановки попадать в позитивную оценку критиков и зрителей. При огромном успехе у зрителей и поклонников, а я себя отношу к их числу, доходят сигналы по поводу того, что не всё ладно в Датском королевстве. В данном случае все зависит от руководителя. И в любом случае это слишком тонкая материя, чтобы подходить к ней чиновничьими мерками. Мы недавно с Виктором Прокопьевичем обсуждали, что действительно есть вопросы с развитием самого театра. Надо помогать и репетиционными возможностями, и взращивать молодую активность, и отсматривать молодежь, делать с ними проекты, давать им дорогу. Уверен, что Виктор Прокопьевич лучше меня понимает, что нужно делать. Моя задача и задача министерства культуры – помогать всем, чем можно.

Омская крепость – здания красивые, лавочки новые, фонари стоят… А мы чего-то добились этой Омской крепостью?

Ничего, если честно. Никакого внятного замысла по поводу содержания самой крепости у городского Департамента культуры не было изначально и никто не смог придумать его потом. Я лично прошёл по всем зданиям, и у меня осталось печальное ощущение. Потому что никакой жизни нет. Потратили  столько денег, чтобы получить некий архитектурный ансамбль (причём новодел), который, по большому счету, как памятник архитектуры особой значимости не имеет. Это обидно, и я считаю правильным попробовать заполнить Омскую крепость современным модным молодежным креативом, творчеством и искусством. При этом сделать так, чтобы содержание и наполнение пространства придумали сами творческие люди, а не власть. Я был недавно на встрече в бывшем актовом зале ОГИСа. Пришло больше ста человек, которые обсуждали, что можно сделать в Омской крепости. Потом я заходил на встречу проектной команды – это те люди, которые взяли на себя лишний груз и ответственность и, тратя свое личное время, придумывают, что можно сделать с Омской крепостью. То, что я слышал и те наброски, которые я видел – мне всё кажется крайне интересным.

Кого в итоге поставить во главу угла при наполнении Омской крепости?

Cделать совместный проект. Когда городская и областная власти, а также творческая разная молодежь – дизайнеры, художники, театралы, мастера – заполняют своей творческой энергией крепость. Чтобы молодые авторы сами придумали, что там должно быть, как это должно выглядеть. Чтобы мы получили точку притяжения молодежи, как в саму Омскую крепость, так и на прилегающую территорию. Крепость может быть классным местом, если его наполнить смыслом и содержанием. Не торговлей шаурмой и пивом, а местом тусовки молодежи. Вот как Камергерский переулок. Только он маленький.  А вы представьте всё, что там происходит, в масштабе Омской крепости. Это вполне осуществимо. А самое главное – это переход от разговоров о том, чтобы молодежь не уезжала, к конкретным делам, чтобы это хоть немного предотвратить. Чтобы омской молодежи было интересно, чтобы люди общались друг с другом и через синергию творческих порывов получали возможность себя реализовывать здесь, в Омске. Кроме того, из Омской крепости может возникнуть много новых проектов. В частности – для бизнеса.

Молодежь не верит властям. Как тогда привлекать эту молодежь?

Просто. Давать им возможность самим себя привлечь. В этом проекте не должно быть власти как ментора, власти как ресурса, за который они будут драться. Ключевой вопрос не в том, чтобы это место только наполнить, а чтобы это место управлялось самой молодежью. Это очень сложно, но возможно. И как только власть окажется в позиции помощника, а не руководителя, молодежь возьмёт всё в свои руки. Надо не побояться дать им возможность сделать то, что они хотят. Не надо думать, что департамент или министерство культуры лучше знает, что нужно для наших молодых. Пусть сами молодые делают, что считают нужным, а наша задача только помочь. Помочь грантами, помочь в становлении стартапов, помочь воплотить идеи.

То есть убедить их в том, что в разгар их творчества не придет чиновник и не скажет: это нельзя, это уберите.

Да. Только не убедить, а изначально передать им организационную структуру. Мы должны довериться, а не пытаться их постоянно контролировать, задавать вопросы и бить по рукам.

Создавать что-то новое – это, конечно, здорово. А ценим мы то, что у нас есть? Например, Дамира Муратова. Омск его ценит или только говорит, что ценит?

Дамир Муратов – это та самая лакмусовая бумажка. Можно долго рассказывать про перспективы, но если ничего не сделать здесь и сейчас, то в один прекрасный день упустим и Дамира. А с нынешней ситуацией это может произойти в любой момент. Он уже давно путешествует по миру и относительно редко бывает здесь, в Омске. А потому что здесь для такого маститого художника, который любит свой дом, нет творческих перспектив.

У нашего города должен появиться документ, который обозначает векторы развития культуры. И мы занимаемся этим вопросом с Юрием Викторовичем (Трофимовым, министром культуры Омской области, -  прим.ред) и есть уже некий проект концепции культурной политики региона. Нам важно быстро оформить его к более или менее удобоваримому виду и запустить в публичное обсуждение. Тем самым вызвать жесткую дискуссию на тему того, что у нас происходит в культурной жизни.

Пути решения тех самых застарелых проблем там прописаны?

Да. В любом случае, когда мы занимаемся попыткой что либо поменять, есть три основные точки: мы должны четко оценить, где мы находимся, понять почему ситуация нас не устраивает и сделать так, чтобы она нас устраивала. Надо объективировать картинку и объяснить людям, которые принимают решения и управляют учреждениями, или отвечают за что-то – что не так и почему нельзя оставлять всё как есть. Надо нарисовать вот эту пресловутую картину будущего. Внятно. И это большой вопрос обсуждения с профессиональными экспертами, и с деятелями культуры. Хотя, честно говоря, тот консерватизм, который есть в Омске, пока не позволяет сформировать амбициозные и неоднозначные цели. Поэтому придется рисковать. Я лично готов.

Вы говорите, что надо делать быстро. Обычно «быстро» означает кардинально и резко.

Быстро это не всегда резко. Слово, которое здесь возникает – волюнтаризм. Вот надо, чтобы было без волюнтаризма. Вопрос здесь в скорости принятия решений, скорости их реализации. Но главное – надо быстро понять, что менять. Важно не сломать что-то ненароком или по дурости. Многое из того, что сейчас охвачено понятием «культура», когда-то было контркультурой, поэтому надо допускать эту контркультуру. Пусть творцы создают новые образцы того, что может и не будет принято. То, что будет подвергаться жесткой критике. Но в истории культуры много примеров, когда то, что критиковалась всеми и вся, потом становилось одним из классических образцов. Надо не бояться. Понятное дело, что это легко сказать. А куча людей сидит и думает: «А что мне будет за мой перфоманс?». Но тут возникает проблема самоопределения. Или ты хочешь развиваться и думаешь о развитии, или ты хочешь сидеть на стуле? И так и так может быть, но чего должно быть больше? Я не знаю. Вопрос баланса и меры – это всегда самый сложный вопрос.  

Как сделать так, чтобы руководство учреждений тоже хотело обновляться?

Менять.

Руководителей?

Да. Если не хотят сами меняться – менять. Но первое, что нужно делать, это вместе с ними глубоко и тщательно погрузиться в то, что есть. И вместе  с ними сформировать путь, куда можно и нужно двигаться. Для этого их тоже нужно мотивировать. Причем не начальственным окриком, а, скажем так, эмоциональной вовлеченностью в то, что они делают. И я думаю, что большая часть тех людей, которые искренне переживают за то, что им поручено, найдет в себе возможности придумать что-то и начать делать новые вещи, не забывая, конечно, про замечательные старые. А тех, кто не хочет меняться, без вариантов, нужно менять на тех, кто готов двигать развитие омской культуры. Любые изменения начинаются с себя. Начни менять себя, остальное будет меняться вместе с тобой. Поменяв свои взгляды на что-то, посмотрев с другой стороны, критически оценив то, что ты делаешь, можешь увидеть необходимость делать что-то по-другому.

В принципе со стороны всегда видно, кто постоянно находится в движении, не боится экспериментировать и, как следствие, привлекает внимание активностью и творчеством. А кто занял место и уютно чувствует себя в стагнации.

Да. Это правда. Но я лично для себя в этом смысле рейтинг составил.

Если вернуться к началу нашего разговора, Вам не кажется, что омская сферы культуры, считает себя лучше, чем есть на самом деле? Как бы грустно и резко это не звучало.

Нам всем очень не хватает взгляда со стороны. Мы как многие провинциальные города замкнулись сами на себе, окуклились, и не в состоянии увидеть себя объективно. Мы допускаем в город только тех, кто укладывается в наше представление о себе и о городе. Мы имеем, говоря терминами психологии, некую доминанту, установку, через призму которой мы очень многие вещи обрезаем и просто их не видим. Мы не увидели Летова. Мы упускаем сейчас Дамира. Мы пропустили многих талантливых музыкантов, художников, актеров, которые переехали. Вот это страшно. Ужас положения как раз в том, что проще уехать, чем попытаться что-то поменять. Люди не верят никому, не верят, что в городе есть те, кто тоже хочет что-то менять. Если это так, то это диагноз, страшный, но диагноз. А мне не хочется такой диагноз давать Омску. И я верю в то, что можно поменять. И я вижу множество людей, которые не уехали и хотят этих изменений. Черт подери, хватит уже разговаривать. Надо делать – Омскую крепость, парковые зоны, интересные пространства, приводить в порядок городскую среду, украшать ее арт-объектами, помогать бизнесу, чтобы тот приносил налоги, а этими налогами помогать учреждениям культуры, чтобы люди, наконец, получали нормальные зарплаты. Давайте уйдем от беллетристики и пережевывания соплей к действиям. Никто не знает, как правильно, ни Трофимов, ни Компанейщиков, ни Гончарук, ни Лапухин, ни даже Дамир Муратов. Мы что-то делаем, что-то получается, что-то нет, что-то живет, что-то умирает. Но проблема в действиях. И дело не во власти. Хотя можно войти в позицию «власть плохая». Ну, возможно так и есть, но сами-то вы что сделали? Мне нравится, что есть ребята, которые не ждут, что власть напишет концепцию Омской крепости, берут и сами ее делают. Вот за такими людьми будущее. Только вот если мы их потеряем…