Рубрика «Мы – ОМСК». Андрей Козырев
Портал «Культура» продолжает совместную с проектом «Мы – ОМСК» рубрику. Это литературное движение стартовало в 2018 году. Проект призван сплотить молодых поэтов и прозаиков Омска и Омской области, участников различных литературных объединений и творческих союзов.
«Культура» регулярно публикует творчество омских авторов. Сегодня мы знакомим вас с Андреем Козыревым.
Справка:
Андрей Козырев – поэт, прозаик, издатель. Родился и живёт в Омске в 1988 г. Окончил филологический факультет ОмГУ им. Ф.М.Достоевского. Публиковался в журналах «Наш современник», «Сибирские огни», «День и Ночь», «Север», «Арион», «Плавучий мост», «Литературный Омск», альманахах «Складчина», «Тарские ворота», «Точка зрения» и других изданиях. Лауреат литературной премии им.Ф.М.Достоевского. Главный редактор литературного альманаха «Менестрель».
КАПРЕАЛИЗМ
Стихотворения
* * *
Просторный, ветреный февраль.
Пусто.
Нагие ветви разрывают даль
с хрустом.
Февральский ветер возмущён,
резок.
И небо серо, словно фон
фресок.
В маршрутке на крутом холме трясёт –
тошно.
За поворотом новый поворот
сложный.
Как будто кадры мчатся за окном,
снимки –
Холмы, кусты, овраги, бурелом
в дымке.
Окраинный пейзаж привычно груб,
пёстрый.
Земля как будто превратилась в куб
острый.
Угластым придавил меня ребром
космос,
Ломая мне своим добром и злом
кости.
Как нервы пустоты, оголены
клёны.
И всё в моём предместье до весны
сонно.
Но запах снега, проникая в сны,
ночью
Щекочет, будоражит и пьянит
ноздри.
Как всё же просто открывался ты,
ларчик.
Здесь с каждым днём дыханье пустоты
жарче.
Не выходи из комнаты, молчи,
маясь,
И слушай, как в твоих ушах звучит
хаос.
Ложится под ноги февральская земля.
Грязно.
Броди по городу, губами шевеля,
праздно.
Броди, запоминай свою страну
серой.
Но в будущую синюю весну –
веруй.
* * *
Так вот она, моя дорога в рай:
маршрутка-дом-работа-крематорий,
откуда испарюсь я невзначай,
спрямив круги астральных траекторий.
Я в небеса взойду, сложив мотив
о подлости, о чести и о жести,
на собственной хребтине изучив
всю инфернальность городских предместий.
Пиит, придурок, лишний человек,
храбрейшая из всех дрожащих тварей,
здесь встретил я обильный честью век,
обласканный опалой государей.
И мне от грозных и смешных царей
в удел достались — вопреки заветам —
жёлчь фонарей и слякоть пустырей,
где так привольно дышится поэтам.
Я здесь торчу, шепчу и грязь топчу,
блистательною праздностью увенчан,
брюзжу, брожу кругами и ворчу
на спесь друзей и недоступность женщин.
Дорога в рай ведёт сквозь грязь и слизь,
и ей брести хоть трудно, но не стыдно,
ведь путь по кругу — он выводит ввысь,
хотя кому-то это и не видно.
КАПРЕАЛИЗМ
Вечер, сумрак, хлопья серой пыли.
Грязный снег едва мерцает, тая.
Вдаль летят мечты автомобилей
о техническом железном рае.
Выплывает косоглазый месяц,
и звучит, как в неумелом клипе,
музыка январского предместья:
скрежет, грохот, воркотня и всхлипы.
В небе загораются софиты,
и выходят мерно на подмостки
Гамлеты, поэты и бандиты,
идиоты, бесы и подростки.
Музычку врубают в сквере дети,
слепленные из сырого теста,
и гремит мелодия столетья:
тыц-дыц-дыц — и далее по тексту.
Вот над сонным царством, где росли мы,
огоньками небо замигало:
поджигают рыжую солому,
тянет гарью, ропотом и гулом.
Лишний, лишний человек, ненужный,
ты пойми, ты зря ломаешь руки,
сквозь тебя проходит ветер вьюжный,
сквозь тебя — все всполохи и звуки.
Только, может, я зачем-то нужен,
и такой я для кого-то важен:
пьян, угрюм, не выбрит и простужен,
но в стихах и прозе обумажен.
И пускай под вечер, очень скоро,
в этот дымный и лохматый воздух
выплюнет меня угрюмый город,
снова втянет в двери, словно в ноздри,
оглушит и высмеет, задира,
продиктует пару строк не к месту,
и — пошли опять валять Шекспира,
тыц-дыц-дыц — и далее по тексту.
И пускай горят в ночи софиты
и шагами меряют подмостки
Гамлеты, поэты и бандиты,
идиоты, бесы и подростки…
БЕТОННАЯ РОЗА
Пространство раскрывается цветком,
И город мой цветёт бетонной розой —
Огромной, круглой, твёрдой и тяжёлой,
Во сне прикрывшей сотни серых век.
По царственным бетонным лепесткам
Всползают металлические черви
И прогрызают время и пространство,
Даря вселенной сотни чёрных дыр.
Над цветником клубятся небеса,
Как чёрное неистовое пламя,
И над листками из стекла и стали
Бескрылые летают мотыльки.
Кто тот Садовник, что тебя растил,
Хранил бутон от стужи и от зноя?
В бетонной вечности укоренился
Твой эластичный серый аромат.
Нас всех рассудит звёздное Ничто,
Вписав в цифирь дома, стихи и судьбы, —
И над расчерченной на клеточки планетой
Поднимется чудовищный цветок.
КЛЕЙКИЕ ЛИСТЬЯ
Простите меня,
клейкие листья апреля,
коли был я в чём-то перед вами нечист.
До этой ясной весны дожил я еле-еле —
я, прошлогодний, жёлтый, свернувшийся лист.
Тысячи зелёных храмов трезвонят по мне,
тысячи храмов на каждой ветке зовут меня.
Я хочу затеряться в этом зелёном огне,
спрятаться в ласковой сердцевине дня.
Вы никогда не солжёте мне, клейкие листья,
вы скажете, зачем я жил, всему подведёте итог…
Вы перебираете ветер, словно струны, руками артистов,
и по чёрным кистям взбегает ярко-зелёный бог.
Голубое небо увеличивает всё, как лупа,
чёрная земля вдыхает весенний пар…
Боже, боже мой, как это всё глупо —
жить небом, не завоёванным, доставшимся в дар!
Зелёные листья, скажите, что я сделал вам,
взвесьте меня на ваших весах — строго и неподкупно,
впустите меня в ваш прозрачный зелёный храм,
чтобы подпольное небо моё не было так неприступно!
Я вижу крохотные сердечки в каждом листе,
Великую Середину, в которой всё свято и чисто…
Простите меня, очистите, проторите мне путь в пустоте,
молитесь,
молитесь за меня,
клейкие листья.
* * *
Я разбил над землёй
В сиреневый этот вечер
Свой невидимый сад —
Тропинки, арки, аллеи;
Осколки снов и надежд,
Паденья, метанья, взлёты,
Сиянье белых одежд,
Следы на песке дороги;
Фигуры из давних снов,
Случайные взгляды из дали,
Где тень Твоя восстаёт
В день третий над тихим миром;
Сиреневый горизонт,
Зелень сходящихся тропок —
Невидимый сад надежд
Под небом обетованным.
ПАРУС
Сквозь стеклянное тело
Безразличных небес
Парус перисто-белый
Пролетел и исчез.
Он летел сквозь сиянье
Волнам наперерез
В зазеркалье сознанья,
В зазеркалье небес,
В океане воздушном
Стихотворной строки –
Всем чужой, всем послушный
Царь и раб двух стихий.
Он в двукрылом просторе
Вечно рвётся вперёд,
Оживляя и море,
И пустой небосвод.
Сквозь него прорастают
Стебли тонких лучей.
Белокрылая стая,
Он не твой, он ничей!
Время свилось, как свиток,
Но строга, словно сталь,
И предвестьям открыта
Озарённая даль.
Но пророчески слепо,
В несогласье с собой,
Расширяется небо
Над моею судьбой.
Пусть один я на свете
В миг рождения дня
Прочитаю бессмертье
В синих знаках огня!
Сгинет многое в мире
В этом синем огне,
Но всё шире и шире
Это море – во мне.
В небе огненной розой
Догорают века.
Меркнут звёзды и слёзы,
Догорает строка.
Сквозь стеклянное тело
Безразличных небес
Парус перисто-белый
Пролетел и исчез.
Но всевластно и слепо,
Многолик и безлик,
В перевёрнутом небе
Пляшет парус-двойник –
Всем чужой, всем послушный
Царь и раб двух стихий
В океане воздушном
Стихотворной строки.
МАСТЕР ЛУНЫ
Луна в серых клочьях дыма,
Прячась за облака,
Удар свой неотразимый
Наносит исподтишка.
Как белый безлюдный остров
Среди оловянных вод,
На крыльях блестяще-острых
Над нами она плывёт.
Сквозь синий зеркальный воздух
Загробной слепой страны
Она лучезарно входит
В ворота моей весны.
Из белой слоновой кости –
Улыбка её и свет,
Молчащие зло и колко
Над громом пустых побед.
А я каждой ночью строго
Штампую ей наши сны –
Хранитель печати Бога,
Холодный Мастер Луны.
Всё чаще мне стала сниться
Двуликая глубина
И в ней – светило в двух лицах –
И солнце оно, и луна.
Меняясь, оно всё то же
В дневном и в ночном огне.
В холодной крови под кожей
Течёт его свет во мне.
В виденьях, во снах, в искусстве
На светлый небесный луг
Сквозь смуту ночных предчувствий
Плывут вереницы лун –
Плывут осторожно-слепо
Таясь за краями гор,
Чтоб острым стилетом света
Внезапно пронзить простор.
Они в серых клочьях дыма,
Прячась за облака,
Удар свой неотразимый
Наносят исподтишка.
ВЕСЁЛЫЙ КАКТУС
растёт-цветёт весёлый кактус
на подоконнике просторном
в лучах полуденного света
не слыша шума городского
глядит в окно весёлый кактус
на шум и ярость людных улиц
глядит назад весёлый кактус
в прозрачный полумрак квартиры
на стол тетради полки книги
глядит-глядит не наглядится
просторное большое лето
просторное большое горе
пылают реки горы страны
места меняют континенты
а кактус ждёт а кактус ищет
свою родную кактусиху
колючее живое счастье
он для неё цветок нездешний
несёт в колючих нежных лапах
он для неё откроет небо
в своём цветке неповторимом
он никогда не унывает
на подоконнике просторном
он терпелив как всякий кактус
вся мудрость мира в нём таится
просторное большое лето
несётся плача и сверкая
пылают реки горы страны
мир никогда не станет прежним
и видя это безобразье
на подоконнике томится
на подоконнике скучает
колючее живое счастье
весёлый кактус Афанасий
ОСОБЕННО ИЗЫСКАННЫЙ ЖИРАФ
Так требует сердце – печальные песни слагать.
Тебя утомила звенящая в венах жара…
Послушай: далёко-далёко в сибирских снегах
Сферический бродит жираф.
Изысканный, мудрый, бессильный сферический бог,
Дитя порождённых поэтами чудных планет,
Летит над тайгою на тонких соломинках ног
В кубическом небе, окрашенном в розовый цвет.
Он ходит по вымершим сёлам, сгоревшим лесам,
Он слушает звоны ушедших под воду церквей.
Он строит незримый подвижный бесформенный храм
Из звуков висящих на тучах бесплотных цепей.
Дитя воспалённого скукой хмельного ума,
Он слыхом не слыхивал в жизни о зле и добре.
Я знаю, что чувствует масляно-жирная тьма,
Когда на закате он прячется в чёрной дыре.
Блуждая в пустых коридорах зеркальных небес,
То делаясь запахом, то притворяясь грозой,
Он нам предвещает возможность жестоких чудес,
Молчанием нам говорит, что былое грядёт.
Бывает так сладко печальные песни слагать,
Когда в тонких венах звенит золотая жара…
Послушай: далёко-далёко в загробных снегах
Сферический бродит жираф.
Литературный проект «Мы – Омск!» знакомит омичей с творчеством современных авторов и занимается продвижением авторов посредством создания информационных постов в группе, выпуска коллективных и авторских промо-сборников, организации встреч с писателями, чтений, презентаций книг, расширения читательской аудитории.
Помимо этого в задачи проекта входит: оповещение о новостях в культурной сфере Омска, презентациях книг, выставках, встречах, обсуждениях и многое другое.
Официальная группа проекта: https://vk.com/omskiepisateli
Рубрика «Мы – ОМСК». Александр Тихонов
Рубрика «Мы – ОМСК». Антон Школьников
Рубрика «Мы – ОМСК». Карина Кислицина
Рубрика «Мы – ОМСК». Ольга Харитонова
Рубрика «Мы – ОМСК». Виктор Бован
Рубрика «Мы – ОМСК». Анастасия Сергеева
Рубрика «Мы – ОМСК». Александра Яковлева
Рубрика «Мы – ОМСК». Зинаида Сюникаева и Дарья Лобзова
Рубрика «Мы – ОМСК». Светлана и Николай Пономарёвы
Рубрика «Мы – ОМСК». Ирина Шевелева
Рубрика «Мы – ОМСК». Константин Атюрьевский
Рубрика «Мы – ОМСК». Любовь Новгородцева
Рубрика «Мы – ОМСК». Екатерина Новикова