На минувшей неделе в Центре современной драматургии состоялась премьера спектакля «Папаши» по пьесе французского драматурга Давида Декка «Жеронимо». Сюжет повествует об отцах, попавших в бюрократические передряги. Они хорошие родители, но жены, юристы, судьи не верят в то, что их присутствие необходимо в жизни детей.

Ярослав Максименко, будучи активно участвующим в развитии своего пятилетнего сына, сетует, что такая проблема существует в обществе. Что отцов не привыкли принимать всерьез и повсюду звучит унизительное слово «папаша». Тем трогательней получился его спектакль. И тем важнее смысл названия переведённой на русский язык пьесы Ильей Именитовым – «Папаши».

Проект Ярослава Максименко вышел замечательным. Редкая комедийная вещь, которая построена на социальной проблеме. Спектакль попадает в зрителя, который озадачен подобной бедой, и в того, кто пришел отдохнуть. Идеальным оказался подбор актеров. На сцене всего два артиста – Антон Булавков (ЦСД) и приглашенный Иван Курамов из Омского академического театра драмы. Сама пьеса диалоговая, полностью лежащая на плечах исполнителей. Курамов и Булавков двигают действие, не давая зрителям хоть на секунду отвернуться.

на фото: Антон Булавков

А юмора в действии хватает. Между откровениями персонажей, среди слов, от которых у зрителя перехватывало дыхание, а у мужчин напрягались лица, Ярослав Максименко выстроил много действий, чтобы мы не скатились в драму. Сам режиссер признается, что в ЦСД часто так бывает – ставят комедию, выходит наоборот. Но здесь получилось, как надо. Хотя чуткий зритель заметит, что за подшучиваниями и ироничными репликами герои-отцы скрывают свою боль, о которой даже на мгновение они забыть не могут. И если бы персонажи находились только в диалоге, то возможно атмосфера бы нагнеталась. Но в спектакле достаточно движения. Так, персонажи поют четверостишья, играют на драм-машине, а Иван Курамов комично исполняет балетные па, а по завершении спектакля демонстрирует прекрасный вокал, исполняя песню Stromae «Que tu papa».

Что касается характеров, то Антон Булавков сыграл в непривычном амплуа скромного маленького мужчины по имени Антуан, который пытается смягчить ситуацию и успокоить своего товарища по несчастью. Булавков, которого поклонники ЦСД называют секс-символом театра, перевоплотился в интеллигентного и заботливого отца и друга. Приятно видеть на сцене Центра современной драматургии Ивана Курамова. Его персонаж – Эрик – взрывной, бравурный мужчина, который может быть и смешным, и грубым. Он заполняет собой сцену, разрезая широкими шагами малую сцену. У актеров получился гармоничный тандем, в котором никто не перетягивает внимание на себя. между персонажами.

на фото: Иван Курамов

Маленькая, но замечательная деталь каста – важную, хоть и невидимую роль в спектакле исполняет Иван Максименко. Сын режиссера примерил на себя образ сына одного из персонажей – мальчика Жеронимо. С ним герои разговаривают по телефону.

Над спектаклем трудилась внимательная команда. Художник-постановщик, художник по костюмам – Мария Шинкевич, звукорежиссёр – Дмитрий Бугаев, за подбор костюмов отвечала известный омский стилист Ульяна Исаенко. Так, несмотря на французские имена и место действия мы увидели нейтральное пространство без навязчивого акцента на эпоху и географию. Как и положено спектаклю на социальную тему.

Супруга Ярослава Максименко, актриса Зара Демидова

«Тема отцов – это очень важная тема. Вообще, воспитание и семья зачастую формируют нас так, что потом либо проходить курс терапии, либо жить свою поломанную жизнь дальше. Отношения родителей, отношение родителей к ребёнку – это тоже часть воспитания. Отец должен находиться рядом с ребёнком.

Я рада, что сейчас отец возвращается к своей роли так, как это должно быть. Папа, который гуляет с сыном в парке – это не должно восхищать, просто потому, что это нормально. Мама в парке с ребёнком ведь никого не восхищает. Отец с новорожденным в поликлинике пока мама отдыхает – тоже нормально. Но у нас это пока необычно. Мы не привыкли отдавать отцам ответственность за детей, а потом получаем то, что получаем, включая вечные претензии к мужу, которому сама не доверяла ребёнка до года.

Когда мой муж вставал по ночам к новорожденному ребёнку, а утром шёл на работу, его спрашивали: «Как так? Зачем? Ты же устаёшь! Почему бы Заре не встать ночью». На что мой муж говорил: «Но ведь она потом целый день будет с ребенком, она устанет». Для нашей семьи это очевидно и сталкиваясь с подобными вопросами, мы не знаем, как на них реагировать.

Я уверена, что Ярослав прекрасно понимает, о чем этот спектакль. Он, на мой взгляд, об отцовстве очевидном и адекватном».

В Омском ТЮЗе на минувшей неделе прошла премьера спектакля «Моя удивительная (и очень странная) неделя с Тесс» по произведению голландской писательницы Анны Вольтц. Режиссер и автор инсценировки – Анна Морозова (Новосибирск).

Сам спектакль выглядит непростым, но только для родителей. И не потому, что сложный сюжет, а потому что с детьми режиссер Анна Морозова решилась говорить на взрослом языке. В итоге постановка выглядит как свежий вздох среди зачастую запылившихся репертуаров театров юного зрителя.

Современную литературу ставить за МКАДом боятся. Это всегда риск, потому что новый язык незнаком родителям, которые привыкли водить детей на традиционные спектакли, вроде истории про Колобка или Карлсона. Однако, сам мир, литература, драматургия и самое главное – сами дети – давно уже перешагивают знакомые нам рубежи. И то, что кажется «слишком рано»  порой оборачивается тем, что ребенку уже неинтересно, потому что слишком поздно. Поэтому шаг Омского ТЮЗа в ракурс современных источников своевременен и достоин всяческих похвал. Но не исключено, что театру придется столкнуться с непониманием старых зрителей. Зато, новый зритель, наконец, найдет, что искал, и поведет своего ребенка на спектакль, о котором потом можно будет поговорить.

Эта история про десятилетнего Сэмюэля (Александр Галимов), который с отцом и старшим братом Йорре (Дмитрий Керн) проводит каникулы на острове Тессл. Главному герою скучно, пока он не встречает одиннадцатилетнюю Тесс (Мария Овчинникова). Девочка живет вместе с мамой и мечтает познакомиться со своим родным папой. По хитрому плану девочки, её отец со своей пассией приезжает на остров.

Несмотря на недостатки инсценировки, а они есть, так как опытный зритель не получает ответов на некоторые вопросы по контексту, главную ценность представляют разговоры Сэма и Тесс. Герои не играют в игрушки, они обсуждают волнующие их вопросы. Про безотцовщину, про смерть, про ценность одиночества, ведь в нем можно закрыться и не страдать. Всё как в жизни, никаких колобков. У детей всегда много вопросов к окружающему их миру.

«А последний динозавр, умирая, знал, что он последний?», - спрашивает десятилетний Сэм. Парень носится с этим вопросом весь спектакль, ища ответа. Пока сам динозавр не становится его воображаемым другом. «Почему он должен быть моим отцом, если мама просто переспала с ним», - задается своим вопросом Тесс. И ошибочно думать, что дети о таком не рассуждают. Ещё как рассуждают, просто мы этого не видим или, что хуже, отказываемся видеть. Более того, оказываемся вспомнить, как было это в те годы с нами.  Кульминацией для недовольных родителей станет песенка Тесс «Я беременна». Девочка пытается отвлечь внимание матери, и придумывает историю о своей беременности. Кстати, мама – пример для родителей – не ругает дочь, а в ходе разговора выясняет, что для Тесс беременность может быть последствием «держаться за руки».

Своим спектаклем режиссер не только понимает современных детей, но и проверяет родителей – на их осознанность времени и чувство юмора. Хотя юмор в этой постановке подготовлен для всех. «А вы смотрели "Пункт назначения"?», «Можно пойти в кино, там "Дюна", она длится целую вечность». Судя по всему, настолько актуальную современность привнес сам Александр Галимов, известный своим пристрастием к кинематографу. Актер идеально подходит на роль Самюэля. Немного растерянный, но упрямый. Мария Овчинникова в роли Тесс тоже очень органична. Миловидное лицо, длинные волосы, потертые джинсы – этакая пацанка, росшая без отца.

Вполне современно (от этого немного грустно) решены родители главных героев. Папа Сэма (Евгений Сухотерин) отрывается от ноутбука только, когда старший сын падает в яму. Мама Тесс – одинокая гордая женщина, которая занята работой и ей нет дела, как проводит время её дочь, главное, чтобы не под ногами.

Но совсем неоднозначно решен образ отца Тесс  Хьюго (Евгений Хабенский). Эдакий беспечный раздолбай, который никогда не хотел детей, и который живет одним днем. Режиссер делает героя гиперболичным, с неприятными утрированными ужимками, что невольно вызывает вопрос, а действительно, кому нужен такой отец? И только в конце можно выдохнуть – обретая дочь, Хьюго становится мужчиной, что позволяет Евгению Хабенскому убрать застройку на придурковатого персонажа. Может, это и было стратегией постановщика, но в спектакле она работает вопреки.

Ещё один важный нюанс – это песни Тесс. Для режиссера это важный вопрос, а не просто дополнение к атмосфере спектакля.

«Подобно «танцующей в темноте» (одноименный фильм Ларса фон Триера с исландской певицей Бьорк в главной роли), она превращает окружающий мир в песни. Эти композиции очень важны для развития отношений Тэсс и Сэма. И нужны, чтобы в неё влюбился не только Самуэль, но и мы с вами», - говорит Анна Морозова.

В целом атмосфера спектакля замечательная. Здесь работает всё. По сцене пробегают овечки (место действия – остров Тэссел, славящийся овцеводством), над зрителем парят рыбы и воздушные змеи, по залу едет паром с главными героями на борту, из задника всплывают корабли. Художница Анна Полякова превратила неприглядную сцену Дома актера в голландский пейзаж всеми возможными способами. Она же придумала интересные костюмы для персонажей, на яркую, но гармоничную, многослойность приятно смотреть.

ТЮЗ можно поздравить с удачным выбором материала и с премьерой спектакля. Работа вышла не только репертуарной, но и фестивальной. Единственная ложка дегтя, которая касается не спектакля, но труппы. У ТЮЗа – талантливый и трудоспособный коллектив, который, к сожалению, за несколько лет потерял форму. Вооруженным глазом видно, насколько актерам не хватает профессиональной руки опытного штатного постановщика. И если старшее поколение уже ничем не испортить, то молодые артисты заметно слабеют без постоянного контроля грамотного режиссера. 

И снова мы говорим о «Пространстве 25» Пятого театра. На этой площадке был презентован уже третий проект.

Первая ласточка «Пространства» – перформанс «Это мы|Это вы», вторая – ASMR-спектакль «Одиночество» по произведению Г.Г. Маркеса «Сто лет одиночества». И на минувшей неделе состоялась третья премьера этой площадки.

Это первый спектакль в жанре автофикшн в Омске. Режиссёр спектакля – Артем Томилов. Автор текста – Артем Томилов. На сцене 13 артистов, которые говорят от лица Артема Томилова. Да и сама постановка получила название «Артем Томилов».

Такого интересного эксперимента омичи ещё не видели. Не менее интересна эта история и для самого театра. Причем, этот спектакль не мог состояться ни на какой другой площадке Омска. Именно Пятый играет здесь сакральную роль, являясь и декорацией, и воплощенной мечтой, и олицетворением всего города. У Томилова в юности была мечта – работать на сцене Пятого театра. И вот ровно во время показа эта мечта сбывается.

Герой спектакля — обычный человек с окраины Омска, который в нулевые учился на факультете культуры и искусств ОмГУ. Благодаря стечению разных обстоятельств, а также своему характеру, автор-герой стал частью актуального процесса в российском театре. И теперь Артем Томилов, будучи состоявшимся режиссёром, драматургом и актером, вернулся в родной город, чтобы на время отказаться от своей нынешней жизни и снова стать омичом – обозначенным в прошлом и свидетелем в нынешнем.

На сцене 13 актеров. Они разобрали себе по кусочкам текст Артема, который он начал писать по дороге в Омск и завершал уже в разгаре репетиций. Артисты разного возраста и фактуры. Что касается первого действия, их внешний вид не имеет значения, а каждому предоставлена почти полная свобода. Из декораций – театральные подмостки с занавесом ровно на одного человека. Порой их занимает кто-то из актеров, пока остальные сидят, полулежат или лежат на баблах и диванах.

Исполнители на исполнение монолога, разбитого мозаикой на сотни кусочков между ними, не назначались. Кто согласился, тот и вошел в спектакль. Закономерно при таком раскладе видеть на импровизированной сцене фойе совсем молодых артистов – Ксению Огарь, Олега Меньшикова, Елизавету Кухтину и так далее. Но огромной радостью становится появление и взрослого поколения, особенно пары Дмитрия Макарова и Олеси Шиляковой. Условно, эти актеры отвечают за линию родителей Томилова, но им удалось выстроить не только архитипичных отцов, но и не менее архитепических детей. И здесь происходит один из самых сильных эффектов жанра – личность актера, личность автора и даже личность зрителя (учитывая такие великие темы, как отцы и дети, любовь, обида и так далее) начинают смешиваться, превращаясь в клубок эмоциональной завязки всех присутствующих. Действие становится ещё более камерным и отчаянно интимным. Для нас уже не существует Артема Томилова – парня, который ехал в самолете и что-то писал. Остаемся только мы и 13 человек, которые рассказывают о своем (на самом деле лишь частично) детстве и юности. Они выражают свое отношение, сопереживают, раскрывают свои боли, отвергают.

Первый акт получается сокровенным и естественным. Второй – совсем другой. Здесь актеры становятся актерами. Они уже вовсю используют подмостки и занавес. У них появляются нарочитые интонации, чтобы точно было видно – это театр. Действие уже идет от лица Томилова-свидетеля Омска. И актеры уже не могут сливаться в тексте с автором, они не могут быть свидетелями, проживая в этом городе. Их исполнение становится передачей информации от человека, который вернулся. Эта театральность ломается на последнем монологе, который хоть и говорит Мария Долганева, но он будто бесшумно звучит от всех артистов на сцене. Мы снова возвращаемся к эффекту первого акта – когда артисты и Артем Томилов смешиваются в одном потоке – на этот раз признания в любви ушедшей из жизни арктрисе Пятого театра Татьяне Казаковой. Искренне плачущая Долганева, побледневшие актеры – именно на этой точке зритель окончательно погружается в историю того, что текст настоящий, он не придуман сто лет назад, потеряв актуальность. Он проживается прямо сейчас, все было реальным. Тот самый магазин на Кордных, учительница биологии, некий Коля, сестра, которая на самом деле развелась, стиральная машинка, которая на самом деле сломалась. Все это живо и будет жить, пока «Артем Томилов» идет на сцене Пятого театра.

Предвзятость к этому проекту имеет место. Возникает куча вопросов. Кому интересна жизнь одного человека, если он не Сократ и не Джонни Депп? Не решил ли этот человек потешить своё самолюбие? Почему 13 актеров, у которых жизнь может быть круче и интереснее, добровольно вписываются в проект, где они читают текст от лица этого одного человека. Проще говоря, всё сводится к одному – а не много ли о себе возомнил этот ваш Артем Томилов?

Отвечаем – возможно, только самую малость. Очень быстро спектакль стирает понятие о конкретном омиче, который написал про себя текст и дал его актерам. Уходит и опасение «что он о себе возомнил». Остается просто рассказ, который близок и понятен многим из нас. Про буллинг одноклассников, проблемы с родителями, пьянки с друзьями. Про поддержку любимых, инфантилизм, съемные квартиры и сбывшиеся мечты. Про ситуативную бедность рухнувшей страны, про то, как мы случайно обижали маму и как нам стыдно до сих пор. 18-летний зритель обязательно задастся вопросом, что за зверь этот кассетный плеер. 35-летний зритель будет кивать на многие аспекты истории. Зритель постарше посмотрит на то время другими глазами. Потому что, несмотря на то, что акцент на «я в городе», Артему Томилову удалось своим текстом на бегу продемонстрировать ещё и эпоху юности 90-х. Но это обстоятельства. А по факту, мы приходим к необходимому эффекту – сопереживанию. И если омский зритель не забыл за нагромождением декораций что такое настоящее сопереживание материалу, то постановку «Артем Томилов» ждут долгие годы жизни в репертуаре.

3 апреля в «Пространстве 25» Пятого театра состоялась уже вторая премьера этой экспериментальной площадки.

Напомним, «Пространство 25» было презентовано в феврале этого года. Площадка обещает показать театралам всё разнообразие жанров современного театра. Открывал пространство спектакль-перформанс в постановке Ксении Пещик. На этот раз куратор пространства Екатерина Кулакова обратилась к незнакомому для Омска современному и пока нераспространенному жанру – ASMR*.

Для своей задумки Екатерина пригласила Дениса Шибаева, который предложил взять в постановку «Сто лет одиночества» колумбийского писателя, нобелевского лауреата Габриеля Гарсия Маркеса. Произведение известное, у всех на слуху, в тех самых сотнях заслуженных книг, которые необходимо прочитать. Но театры закономерно обходят роман стороной. Одинаковые имена множества героев, сплетение историй, поколений, локаций. Герои, изъеденные чесоткой, улетающие в небо, влюбляющихся в своих родственников по крови, убивающие себя – каждый интересен, самобытен и по-своему безумен. Многие читающие роман составляют генеалогическое древо рода, чтобы хоть немного разобраться, кто кому брат, сват, отец, любовник. Тем труднее была задача Екатерины Кулаковой, как драматурга, вычленить истории для постановки. А учитывая мистицизм Маркеса, тем сложнее было Денису Шибаеву создать атмосферу – свою, но со всем уважением и почтением к автору. Спектакль получил название «Одиночество» и получил рейтинг 18+, учитывая инцестуальные темы.

Как проходит ASMR-спектакль? Зритель приходит в театр, ограниченным количеством, всего 30 человек по числу посадочных мест. Ему выдают бахилы, а затем проводят на затемненную главную сцену. Вот стулья, на них наушники, их нужно надеть и ждать. Напротив – видеопроекция на обнаженной стене сцены. Обстановка вокруг не глянцевая и как нельзя лучше подходит в атмосфере Габриеля Маркеса и его историям из «Ста лет одиночества».

Зрителей текстом знакомят с фабулой, а дальше начинается действо – необычное для омского театрала.

Эффект погружения в атмосферу литературы великого колумбийского писателя может произойти не сразу. Нелегко отринуть повседневные дела, отмахнуться от городского шума за стенами театра и сосредоточиться на происходящем. Тем более, что сюжета в этой истории нет. Есть актриса Ксения Огарь, которая телом, мимикой и немногочисленным реквизитом визуализирует истории, умело собранные драматургом. Пока зритель в наушниках слышит текст и отлично подобранное музыкальное оформление, Огарь выстраивает ассоциативное действие. Можно закрыть глаза, а можно смотреть на актрису, которая служит не фоном, но одним из действующих инструментов спектакля.

Развивается спектакль по нарастающей. Начинаясь с неторопливого рассказа, он с каждой историей поднимается на одну ноту выше. Ксения Огарь в начале спектакля медленными движениями строит город Макондо, а ближе к концу неистово танцует нечто шаманское, слегка безумное, что очень вплетается в атмосферу вымышленного мира колумбийского мэтра. Она одинокая на пустой сцене, сексуальная в своем одеянии – и в прозрачной накидке и в грубом пальто. Она аккуратно контактирует со зрителем, который медленно, но обязательно расслабляется на своём стуле в сценическом полумраке.

Погружение происходит. Нет возможности и желания смотреть на часы, в телефон. Интимная обстановка не позволяет отвлекаться. Несмотря на то, что стулья стоят рядом и зрители находятся в своей немногочисленной толпе, каждый сидящий ощущает себя в одиночестве. Для кого-то это одиночество может быть болезненным, для кого-то желанным – это можно понять, только если задать себе вопрос. Но спрашивать ничего не хочется, и выходить из этого состояния тоже нет желания. Поэтому при завершении спектакля, становится даже удивительно, что всё закончилось, что актриса выходит на поклон и привычные звуки возвращаются. Не хочется аплодировать, не хочется вставать и совсем не хочется выходить на свет. И если зритель шел через зал на сцену оживленный, то выходит он уже в тишине и не спеша. Эффект, о котором заявляли режиссёр Денис Шибаев и драматург Екатерина Кулакова, достигнут. И можно уверенно сказать, что вхождение ASMR-театра в Омск успешно состоялось, благодаря Пятому театру.

Следующие показы спектакля «Одиночество» состоятся 24 апреля и 20 мая.

*«ASMR – автономная сенсорная меридиональная реакция тела человека на некоторые триггеры.

«Специально для Омского музыкального театра композитор Олег Михайлов* написал яркий мюзикл, подарив каждому персонажу известной сказки Андерсена запоминающиеся песни и куплеты. И вот уже на сцене оживают в ярких образах Солдат и Принцесса, Король и Королева, глупый принц Апчхи, бедная Сиротка… И даже страшные собаки – не такие уж страшные: чтобы укротить их, кроме волшебного платка нужно всего-то немного доброты и ласки», - гласит анонс к спектаклю.

Остроумные диалоги, забавные персонажи, красочные сны, стремительно развивающиеся и захватывающие интриги, – новая постановка Музыкального театра исполняет все пожелания. Режиссёр-постановщик: Александр Лебедев. 

На мерцающем фоне полупустой сцены происходит сделка ведьмы и солдата. Зная сюжет сказки «Огниво», становится даже жаль, что Ведьма будет так недолго. Уж слишком она роскошная, благодаря художнику Сергею Новикову. Постановщик традиционно услаждает взгляд зрителя. Даже за, на первый взгляд лаконичным убранством, скрывается идеальный вкус художника. Минималистичное дерево нарочно едва заслоняет изумительную по фактуре Луну – похожую на электрическую спираль. Благодаря цветам, свету, теням, дыму сцена выглядит заполнено, но ничего не отвлекает внимание зрителей от главных героев.

Первое испытание для солдата – те самые собаки – немного непривычные для Музыкального театра. Очень удачно постановщики обратились к кукольным образам. В итоге на псов дети реагируют особо активно.

Украшение спектакля – Принцесса. В весеннем зелёном платье она эффектно гармонирует с сочными розовыми и синими декорациями. Иванна Цицей встречает зрителя совершенным сопрано. Лёгкая эфемерная дочь короля одновременно дерзкая, капризная и очаровательная. Историю принцессы рассказывает ещё один характерный персонаж – сиротка. Крутя шарманку очаровательная Ирина Гелева по-мальчишески с обидой ведает про несчастную королевскую дочь.

Нельзя не отметить, что солист-вокалист Антон Завьялов уверенно осваивает мир танца. Зрители помнят, как полтора года артист внезапно появился в балете «Золушка» и очень уверенно сыграл в нем роль Короля. Именно тогда выяснилось, что втайне Завьялов осваивает искусство танца. Вот и в мюзикле «Огниво» в роли хозяина гостиницы он придал характерность своему персонажу уверенными танцевальными движениями. Несмотря на достаточно неприметный костюм по сравнению с яркими цветами других героев, статность и пластика Завьялова неизменно его выделяют.

Одна из самых гармоничных пар спектакля – Король и Королева – народный артист РФ Владимир Никеев и Елена Билык. Они строгие и ответственные родители, которые твердо намерены выдать замуж дочь за старого и нелюбимого принцессой принца Апчхи. Кстати, сам Принц  не выглядит как антагонист, хотя он глуп и стар для жениха принцессы. Скорее герой по-юношески наивен в своей любви к молодым красивым девушкам. Заслуженный артист РФ Владимир Миллер в этой роли удивительно очарователен, впрочем, один из мэтров театра никогда не бывает этаким «злом во плоти».

А вот главными отрицательными персонажами оказываются представители золотой молодёжи. Они бросают солдата, узнав, что его ресурсы на исходе и возвращаются, выяснив, что тот снова богат. Хотя из королевства их не изгоняют и в последней сцене они также присутствуют.

По ходу спектакля пустая сцена всё больше заполняется. И к концу действия нас ждет настоящий фейерверк цветов, света, костюмов, декораций. Принц и Принцесса, наконец, счастливы и сказка оказывается традиционно со счастливым концом.

Режиссёр-постановщик: Александр Лебедев. Художник-постановщик: Сергей Новиков

Жанр: Мюзикл для детей в 1-м действиях. Музыка: О. Михайлов

Продолжительность спектакля: 1 час

24 декабря – 8 января.

Постановка остается в репертуаре Музыкального театра. Следующий показ после новогодних праздников состоится 13 марта. Заметим, что в мюзикле на каждкую роль заявлено несколько составов, об именах исполнителей можно узнать в кассе театра по телефону:  +7 (3812) 31 81 27 

*Олег Михайлов — композитор, пианист, аранжировщик. Выпускник эстрадно-джазового факультета РАМ им. Гнесиных. В разные годы был участником многих популярных музыкальных коллективов, выступал с популярными российскими эстрадными исполнителями — Вячеславом Добрыниным, Игорем Сарухановым и многими другими.

В качестве музыканта участвовал в разнообразных телепроектах: «Два рояля» (РТР), «Кривое зеркало» (РТР), «Отчаянные домохозяйки» (РТР), руководитель оркестра на телепроектах «Поющая компания» (ТВЦ), «Рубик всемогущий» (1 канал).

Олег Михайлов является автором музыки к 6 научно-популярным фильмам (цикл «Искатель», реж. Иван Затевахин, РТР), рок-оперы «Песчаный словарь»(театр «Мюзиклэнд»,1993-1994), цирковой и театральной музыки.

С 14 марта по 19 апреля в Омске новая цирковая программа – «Песчаная сказка». Это шоу в наш город привёз продюсерский центр заслуженного артиста России Гии Эрадзе «Королевский цирк». Ранее в нашем городе уже побывали шоу «Пять континентов» и «Баронеты» этого продюсера. Омичи остались под впечатлением и теперь с нетерпением вновь ждут выступлений прославленных артистов. 

Программа «Песчаная сказка» побывала только в четырех городах России, и Омск стал пятым и первым городом в Сибири. В наш город труппа прибыла из Перми, побывав до этого в Туле, Курске, Брянске.

«Это новый проект, который дебютировал на манеже Московского цирка, и теперь мы ждём премьеру в нашем городе. Я сама не видела эту сказку, но уверена, что это потрясающее представление. Потому что данный продюсерский центр показывает шоу мирового уровня, - заверила журналистов директор Омского цирка Елена Агафонова.

В наш город прибыло около ста человек артистов и помощников, восемь верблюдов, три бегемота, шесть лошадей, двенадцать собак, три павлина, обезьяны, попугаи и даже птица-носорог, которой нет даже в Московском зоопарке, зато есть у дрессировщика Олега Хотима. Молодого человека омичи уже знают, в прошлом году он участвовал в двух шоу подряд. Его питомцы катаются с горки, кувыркаются и даже сидят за рулём велосипеда.

«В своей работе я кайфую от общения с животными. От того, что я провожу с ними время, репетирую, готовлю к выходу на сцену, я получаю удовольствие», - признаётся Олег.

Гвоздь программы – гиппопотамы, которые, как нам обещают, удивят омского зрителя.  Их привёз народный артист России Тофик Ахундов. Дрессировщик рассказывает, что, несмотря на успешную карьеру в жанре эквилибристики, дрессуру он любил с детства. Подал заявку на животных и в итоге стал родителем очень сложных артистов. Признаётся – в первое время растерялся, но потом всё сложилось.

«Это единственный в мире аттракцион с трюками, которые ранее не исполнялись в истории мирового цирка. Бегемоты очень сложные в дрессуре. Они упрямые, не любят, чтобы над ними властвовали, но всё-таки повинуются. Но нужно очень много терпения. Всего я дрессировал 13 бегемотов. Это уже третий состав, сейчас моим ребятам по 12 лет. Взял я их годовалыми и вместе мы объездили четыре континента», - рассказал народный артист России Тофик Ахундов.

Под его руководством на арену выйдут полуторатонные девочки Яна и Аида и мальчик Злат. Тофик Ахундов говорит, что в воспитании питомцев секрета нет, только забота и трепетное к ним отношение.

«Они находятся в очень хороших условиях. Чистая вода, хорошее сено, овощные салаты. Я их не мучаю, перевожу в специальном фургоне, где есть бассейны с водой комнатной температуры. Если бы я перевозил я их без воды, им было бы очень тяжело. А так они сами без уговоров идут в фургон и сразу в бассейн. Ухаживаю как за маленькими детьми», - признался артист.

В этом шоу будет необычно всё, даже появление традиционного персонажа – клоуна. Никаких разноцветных шароваров, накладного носа и рыжих волос. Коллеги называют артиста  Константина Асташова представителем нового поколения в клоунаде. Хотя сам исполнитель отвечает поговоркой «Новое - это хорошо забытое старое». Кстати, именно Константин будет исполнять роль путеводителя по всему шоу. Зрителям советуют не опаздывать  на показ, потому что в начале произойдёт сюжетная завязка – это ещё одна изюминка «Песчаной сказки», когда все номера с события на арене связаны единой нитью. Здесь есть главный герой, развитие сюжета, кульминация и, конечно, хэппи-энд.

«Благодаря режиссёрам, удалось ввести репризы. По сценарию клоун – он же главный герой, который находит волшебную лампу Аладдина и оказывается в сказке, переходя из номера в номер и ведя за собой зрителей. А ещё ему нужно найти жену, которая  исчезла во время его падения в сказку»,- делится коверный клоун шоу «Песчаная сказка» Константин Асташов.

Его потерявшаяся супруга – известная дрессировщица, воздушная гимнастка, а еще и представительница известной цирковой династии Екатерина Запашная.

«У нас уникальная программа. Гия Эрадзе создает лучшие цирковые шоу, нам очень приятно с ним работать, все наши артисты титулованные  призеры и победители цирковых фестивалей, выступают на лучших мировых площадках. Это знак качества»,- говорит Екатерина Запашная.

Совсем недавно Екатерина и её сценический партёр Константин Растегаев завоевали цирковую премию «Серебряный Идол» и взяли главный приз на цирковом фестивале «Золотой слон» в Испании. Константин Растегаев комментирует – победу завоевали, благодаря драматургии номера.

«Мы не только получили «Золотого слона, но, что немаловажно, нас оценили зрители. А всё потому, что у нас жизненный номер. В советское время не было особой драматургии, а сейчас она есть – режиссура, музыкальное сопровождение, сюжет. Именно поэтому за нас проголосовали, людям нужна история, а не только мастерство эквилибристики»,- поясняет Константин Растегаев.

Именно этот номер теперь удастся увидеть и омским зрителям. И это только малая часть шоу. Зрителей ждет масштабное представление с самыми разными жанрами циркового искусства. Акробаты на мачте под руководством заслуженного артиста России Бориса Ким, эквилибристы на ренских колесах, буффонадные жонглёры на моноциклах, акробаты на джамперах и многое другое. Яркие костюмы, световые эффекты, богатое музыкальное сопровождение, выразительные рисунки и ювелирная работа каждого исполнителя. Артисты в одни голос обещают – программа будет интересна всем – взрослым понравятся красивые костюмы и шоу, а юные зрители удивятся красивой сказке.

В Пятом театре состоялась очередная премьера. Молодой режиссёр из Москвы Дмитрий Лимбос еще в сентябре представил руководству театра эскиз по пьесе Эжена Ионеско «Лысая певица». Работа так понравилась худруку Никите Гриншпуну, что он сделал режиссёру соответствующее предложение. Лимбос приехал снова и уже сегодня спектакль «Лысая певица и что-то ещё» занял в репертуаре особое место. Манифест Ионеско о трагедии языка и деградации речи, а за ней и личности, на сцене Пятого театра в постановке Дмитрия Лимбоса обернулся в замечательную вещь.

Абсурд – блюдо исключительное. Здесь нет сюжета и нет места эмпатии. Зато есть место действия и определение героев, которые не очень то и герои. Скорее марионетки, мультяшки, роботы или куклы. Тела, лишённые чувств и не требующие сопереживания. Беспрестанно взбивающая нечто в миске миссис Смит (восходящая звезда Виктория Величко), приправляющий коротким хохотком свои фразы мистер Смит (как выяснилось, мастер жанра абсурд Егор Лябакин). Их быт это образец эдакого мещанского существования, нарисованного одновременно и карикатурно и детально. Вот шкафы, в которых стоят утюги, вот искусственные фикусы, белые бюсты, девственные диваны, стиральная машинка, торшер, который надо включить, иначе зачем он тут стоит. Кукольный домик без добра и розовых занавесок. Миссис Смит рассуждает о бакалее и масле, её супруг курит, держит в руках журнал и издает короткие звуки в ответ на болтовню жены. Голоса нарочито изменены, персонажи несут откровенный бред и в какой-то момент зрителю приходят на ум персонажи американских мультсериалов, которые так не любили наши родители. Даже пощёчина бедолаге миссис Смит хоть и жестока, но как-то закономерна и не вызывает у нас сочувствия или сожаления. В конце концов, Гомеру Симпсону тоже изрядно доставалось, а он продолжал гнусавым голосом вещать очевидные для мультяшной жизни вещи. Всего один раз супруги расслабляют напряжённые плечи, обретают человеческий голос, и Виктория Величко устало спрашивает у партнёра, к чему её унижение. Егор Лябакин первым возвращается в колею и смеётся широкой рекламной улыбкой. Дальше сбоев не будет, вопрос психологического насилия подавлен на корню.

Зрителю является вторая пара – супруги Мартин (Станислав Ляшенко, Анна Сотникова). Тоже карикатурные, два ботаника в очках, нелепые, кривоватые. Они приходят вместе на ужин, в ожидании хозяев с усиливающимся восторгом знакомятся друг с другом, выясняют наличие общего ребёнка и успокаиваются, сообразив и осознав своё супружеское положение. Супругов Мартин выводит на сцену служанка Мэри (Алёна Федорова), которая и демонстрирует нам и этот дом, и этот абсурд. Сексуальная, в короткой юбке и выбеленным гримом лицом, она скорее на стороне зрителя, чем происходящего на сцене. Персонажи – как её марионетки, изящный до мужского беспамятства кукловод имеет власть над своим выводком и нами в том числе. Она вмешивается в ужин двух семей всего один раз, но отстранённо, будто одна из её кукол заболела, а действие должно продолжаться, чтобы, наконец, завершиться. А тем временем звонит дверной звонок, но за дверью никого нет, у часов наблюдается дух противоречия, искусные штампованность и шаблонность Ионеско заполняют сцену, а вместо беседы между двумя семьями происходит хоть и сочный внешне, но содержательно жалкий акт недокоммуникации.

Первый акт проходит в хорошем напряжении. Молодые артисты льют текст со сцены с упорной бесконечностью, и зритель старается не шевелиться, чтобы не упустить ни одного слова. Хотя слова по замыслу Ионеско не имеют значения. «Ко-ко-ко» или «Бла-бла-бла» – мы всё равно будем слушать. Но чтобы впитать в себя абсурд, ловко доносимый молодыми актёрами, нужно именно вслушиваться. Даже когда смешно, посмеяться не успеваешь, фразы и тексты громоздятся, накладываются, перебивают друг друга. К концу слово превращается в звук, теряя всякий смысл. И диалог в итоге смешивается в одну сплошную груду и перестает существовать. Ты выдыхаешь и отправляешься на антракт, стряхивая с себя пыль беспощадно перемолотой лексики.

Во втором действии лысой певицы и следа не осталось. «Что-то ещё» оказалось «Этюдом на четверых». Квинтэссенция актёрской метафизики, которую блестяще проживают актеры. На сцене живёт брутально-красивая часть труппы Пятого театра, состоящая из трёх мужчин – Вячеслава Болдырева, Егора Лябакина, Станислава Ляшенко. Их персонажи – кавалеры Мартен, Дюпон и Дюран – на них одинаковые костюмы, они принесли одинаковые цветы и ждут Прекрасную даму. За элегантным видом скрывается почти животная страсть, сопряжённая с жестоким желанием обладать. И избавиться от конкуренции. Почти весь акт трое мужчин устраивают бойню, доставая невидимые ножи и стреляя из невидимых пистолетов.

Разгоряченные Ляшенко и Лябакин, прекрасные в своей агрессии, затягивают зрителя наблюдать, не делая ставок на победителя. Здесь неважно, кто победит. Герой Болдырева же приносит совершенно реальное ружье и временно разряжает обстановку. До тех пор, пока не придёт Прекрасная дама. Её роль исполняет связующее звено обоих актов, «служанка» из «Лысой певицы» Алёна Федорова. В этюде её героине суждено стать жертвой своей красоты и незавидной участи женщины. Как кусок мяса её будут разрывать голодные мужчины, измазав подбородки в крови.

Зрители в шоке не останутся, Прекрасная дама-кукловод поспешит взять последнее слово, чтобы напомнить – мы в театре, а это был вечер абсурда по великолепному Эжену Ионеско с великолепными актёрами Пятого театра в главных ролях. Билеты, как говорится, уже в продаже.

Автор: Ирина Чернышева. Фото: Анна Шестакова.

Двенадцатый международный фестиваль «Молодые театры России» на базе Пятого театра удивил – программа вышла без малого замечательной. Автор афиши – известный театральный критик и член экспертного совета Российского национального фестиваля и премии «Золотая маска» Олег Лоевский заранее предупредил успех фестиваля 2019 года, назвав сбалансированной заявленную программу. Действительно, любой зритель в зависимости от предпочтений смог выбрать для себя определённый спектакль и получить определённое удовольствие.

Первый день ознаменовался всего двумя короткими приветственными речами от губернатора Омской области Омской области Александра Буркова и художественного руководителя Пятого театра Никиты Гриншпуна. Почтенные господа поблагодарили зрителей и участников, и дали старт фестивалю.

Хедлайнером театрального марафона стала Народная артистка РФ Лия Ахеджакова. Народная любимица исполнила главную роль в постановке «Мой внук Вениамин». Идея пригласить Ахеджакову в Омск была заранее беспроигрышной. Спектакль тоже оказался на редкость удачный. Несмотря на презираемый высокими умами жанр антрепризы, это, безусловно, не настолько легкомысленная фактура, как кажется. Спектакль пришёлся по вкусу. Ненавязчивое повествование, комедийная составляющая, душевные и даже какие-то родные персонажи, легенда российской сцены Ахеджакова. Смешную и одновременно печальную мелодраму, написанную Людмилой Улицкой в конце 80-х, замечательно воплотила на сцене Марфа Горвиц. Режиссёр и её муза трогательно обнимались на поклоне, пока зритель аплодисментами доказывал своё признание и любовь.

Также по-семейному прошёл следующий день, когда состоялся второй показ спектакля. Кроме того, с журналистами встретился Олег Лоевский. За разговором спикер заявил, что фестиваль «Молодые театры России» в скором времени изменит свой формат.

«Сейчас он объединяет труппы, театры, которые появились после 90-х годов. Но мы видим, как всего за пару лет изменился театральный мир в России. Надо находить новые повороты в этой теме. Может, даже сделать фестиваль для театров, которые появились пять лет назад и сейчас с успехом развиваются», - сказал Олег Лоевский, отметив, что это пока только задумка и к переформатированию фестиваля организаторы пока не приступали.

А вечером омский зритель знакомился и встречал артистов театра «Парафраз» (г. Глазов). Презентовал свой спектакль «Вино из одуванчиков» и сыграл в нём главную роль Дамир Салимзянов. Трагикомическая фантазия по мотивам романа Рэя Брэдбери вошла в Long List Национальной театральной премии и фестиваля «Золотая маска» как один из наиболее выдающихся российских драматических спектаклей сезона 2016−2017 гг.

Режиссёр Салимзянов называет постановку «спектакль-баловень». По его словам, это близкая труппе история. Одна читка заняла четыре часа, а во время постановки каждый артист эмоционально выкладывался по полной. Получилась трогательная история, нежная и близкая каждому смотрящему. «Фишкой» спектакля стало то, что молодёжь играла стариков, и наоборот, люди, которым под 60, вышли в роли 10-летних детей. Зрителю такой эксперимент пришёлся по душе.

На четвёртый день омичей ждало потрясение – спектакль «Ханана» (Театр «18+» г. Ростов-на-Дону ). Спектакль выдвинут в четырех номинациях национальной театральной премии «Золотая Маска»-2019. Жанр нового спектакля авторы определяют как «русский гиньоль», то есть «театральное представление, в котором жестокость и ужас повседневности сконцентрированы до такой степени, что зрителю становится не только страшно, но и смешно».

Маленькая комната, занимающая совсем небольшую часть крупной сцены Пятого театра, завешана плотной парниковой плёнкой. За ней мы видим лишь силуэты героев – сгорбленные, неуклюжие с «грацией» марионеток. Раскинутые руки, тяжелая поступь. Артисты, заходя в эту плёночную хижину, искривляют свои  тела до то ли кукольной, то ли вырезанной из дерева формы. Мужчины нарочито хрипят, женщины мучают свои голоса то фальцетом, то басом. Эдакие недочеловеки, они держат долгие паузы, растягивают слова, шепчут, безэмоционально ведают там ужасы маленькой семьи, в которой нет любви, но есть инцест, пьянство, страх, насилие и смирение. Персонажи до надрыва архитепичны. Герои пьесы — немолодая женщина Наташа по прозвищу «Ханана», ее младший сын Саша – крепкий пьющий дурак, и запуганный сыном муж Наташи Борис. Саша запоем читает книги, а если натыкается на плохую, то пьёт и бьёт без того забитых членов семьи. Саша знает древнегреческую мифологию, их отношения с матерью на неё похожи сексуальным бытом, только вот отца он не убивает.

Если бы разворачивающаяся история не была закрыта от нас плёнкой и артисты бы играли, так сказать, по Станиславскому, без гротескной составляющей, спектакль был бы невыносимо жёстким и жестоким. Выбранная режиссёром Юрием Муравицким стратегия не даёт нам возможности сочувствовать и сопереживать героям. И слава богу, мы просто безмолвные свидетели, которые заглянули в эту пучину.

Разумеется, такой величины постановка вызвала овации и бесконечное «браво», но лишь у оставшихся зрителей. Около двух десятков человек покинули зал в ходе спектакля. Но, думается, что артисты, играя «Ханану» к этому привыкли, не каждый готов провести выходной вечер в таком ключе. Тем более, когда на сцене тянется тягучее 2,5 часовое действие без антракта и с минимальным музыкальным сопровождением. За последнее, кстати, отвечал аккордеонист, который периодически, не спеша уходил со сцены и возвращался к моменту своей партии.  Аккордеон добавлял пронзительности происходящему, становясь ещё одним действующим лицом.

В четвёртый день было весело. Театр «Поиск» из маленького города Лесосибирска обаял омского зрителя до самой приятной рефлексии этой тёплой осенью. «Мертвые души» Николая Васильевича представали пред нами в любом атмосфере, но только не в такой, какую нашёл и показал нам режиссёр Олег Липовецкий. В одночасье Гоголь стал смешным. И это пришлось по вкусу немалому количеству критиков и зрителей. Постановка «Мёртвые  души» стала хитом и совершает победное шествие по стране. Омск, к счастью, не стал исключением. Тем более, что судя по официальной группе театра в социальных сетях, гастролёров снова ждут и в северной столице, и в других городах. «Мёртвые души» - спектакль-номинант национальной театральной премии «Золотая Маска»: «Спектакль малой формы», «Работа режиссера», «Мужская роль», «Работа художника».

Казалось бы парадокс блистательности труппы, состоящей всего из десяти человек, трудящейся в городке с населением меньше 60  тыс.человек, закономерен. Талантливые артисты, верно заданный вектор развития, репертуарная удача и о «Поиске» узнала театральная Россия. В Омске Лесосибирск звучит второй раз. В прошлом году в омском ТЮЗе делал эскиз ныне уже бывший главный режиссёр «Поиска» Олег Христолюбский. Его набросок «Мой папа – птиц» мог перерасти в интереснейшую постановку. К сожалению, режиссёра снова не пригласили и немногочисленным зрителям того эскиза остаётся только надеется, что о Христолюбском Омск не забудет.

Но сегодня Лесосибирск окончательно нас покорил. На сцене всего трое прекрасных мужчин: Олег Ермолаев, Виктор Чариков, Максим Потапченко. Олег Ермолаев исполняет роль Чичикова, Чариков и Потапченко – всех остальных. Огромный труд, скрупулёзная работа. Актёры не уходят со сцены ни на секунду. Они «заперты» среди бесконечно висящих костюмов – мертвых душ. Здесь же они переодеваются, меняют образы с бешеной скоростью. А главное – ты веришь каждому «появившемуся» из ниоткуда персонажу. Замечательная работа художника по свету и прекрасно музыкальное оформление спектакля. В течение трёх часов с антрактом внимание не ослабевает ни на мгновение.

Завершающий день фестиваля обошёлся без торжественных речей, зато с задором. На сцене прогремел «Современный концерт» (Июльансамбль. 9-я Студия МХАТ, мастерская В. Рыжакова). В этом спектакле не произносится ни одного слова, но рассказывается история всего XX века. Через музыку. Музыка против войны – так обозначают «Современный концерт» [фоторепортаж] сами создатели. Начинается эта идея с военной «Катюши» и дальше закручивается лихой водоворот любимой музыки минувших и ныне живущих поколений. Артисты драматические, но поют вживую. Ровно, чисто, не всегда мастерски, но с душой, какая была у тех самых мастодонтов джаза, рока и рок-н-ролла. Звучит The Doors, Queen, Майкл Джексон, Nirvana, Адриано Челентано, Элвис Пресли, Abba,  Виктор Цой, «АукцЫон» и так далее. Драйв быстро вошёл в зал, зрители включали фонарики на телефонах, от души подпевали артистам и пританцовывали в креслах. Завершала полуторачасовой музыкальный экстаз композиция британской певицы Адель. Изумительное исполнение поставило уверенную точку с запятой Двенадцатого международного фестиваля «Молодые театры России».

Отчётный фоторепортаж с фестиваля можно посмотреть здесь.

Справка: Международный фестиваль «Молодые театры России» – уникальный проект, давший старт фестивальному движению в Омском регионе. Он был учрежден в 2002 году и проводится на базе Омского государственного драматического Пятого театра один раз в два года.

Фото: Анна Шестакова

Центр современной драматургии удивляет вновь. Дело в том, что в репертуаре самого молодого и экспериментального театра Омска появился Шекспир в жанре «фолк-мюзикл». За всей ныне утверждённой академичностью площадного театра, законы которого в полной мере соблюдает режиссёр Ярослав Максименко, ЦСД возможно внезапно для себя, или, наоборот, в хорошо выстроенной стратегии  вдруг демонстрирует не Шекспира-гения, но Шекспира-человека. Благодаря недавно опубликованному переводу Татьяны Тульчинской, которая убедительно  сокращает дистанцию между гением и нами – простыми смертными.

Драматург Уильям Шекспир принадлежит всему миру, подростки каждого читающего государства уж точно знают, что есть такой Гамлет, который вроде как говорил с черепом, но это не точно. И мы привыкли относиться к тому самому Уильяму с уважением, почтением и даже трепетом до такой степени, что перестали видеть в Шекспире человека, который когда-то жил, спал, трудился и смеялся. О юморе Шекспира написано немало, но эта светлая сторона почила под давлением тяжеловесного вопроса «Быть или не быть». Последние пьесы Шекспира относятся к жанру трагикомедий – пьес, лишенных подлинного трагизма. Незадолго до смерти драматург написал «Бурю» - эдакую сказочную комедию положений Англии 16-17 века с присущим Шекспиру налётом уже не бунтарской, но лёгкой грусти.

Ярослав Максименко в своей постановке обращается к жанру площадного театра и к театру «Глобус», который был собственностью многих актёров, включая Шекспира. Поэтому на сцене Арт-центра нет декораций, зато есть две колонны – дань «Глобусу». На голый паркет выходят персонажи, а над зрителями включен свет. Всё максимально открыто. Главный герой Просперо (Владимир Кин) читает монолог, глядя в глаза первым рядам.  Вокруг него с грацией феи кружится дочь Миранда (Полина Кремлёва), которая вовсе не замечает присутствующих. Просперо – сосланный на необитаемый остров, но не сломленный волшебник с величественным посохом с мощными гласными в речи. Как ни крути, а Владимир Кин – премилый мужчина. И за его нарочитой грозностью мы невольно разглядываем своего нового друга, которого незаслуженно обидели, но он обязательно отыграется. Тем более, что у него такая очаровательная помощница. Хотя «очаровательная», возможно, это не то слово для бесплотного духа Ариэля, который готов на любые дурные дела, ради своего освобождения от хозяина. Но Зарина Демидова, исполняющая эту роль, слишком хороша, чтобы ею не залюбоваться в очередной раз. Гибкая, сексуальная, блестящая в прямом смысле, благодаря оригинальному костюму от омского художника Татьяны Жаровой. Демидова словно струится по сцене, заполняя собой пространство и обволакивая его. Подспудно становится даже удивительно отсутствие сексуального подтекста между Просперо и его вынужденной прислужницы.

Моментально вызывает симпатию дикарь острова Калибан. С его выходом зритель окончательно убеждается в комедийном контексте и уже спокойно откидывается на кресле – сегодня нас ждёт приятный вечер без серьёзных вопросов. А тем временем долговязый Калибан (Ярослав Максименко) походкой слегка подбитого зомби возмущенно бродит по сцене, пока Просперо не выгоняет дикаря обратно в свою пещеру.

Истории изгнанного волшебника сопутствует ещё несколько сюжетных линий. Линию принца Фердинанда (солист балета музыкального театра Валентин Царьков) и дочери Просперо Миранды можно назвать диснеевской. Они порхают по сцене, пока Полина Кремлёва в образе отказывается от любви вдохновленного принца, ведь ну как можно полюбить  вот так сразу, даже если он прекрасен. Вся прекрасная половина зала уже готова отдать Царькову свои сердца, пока разумная дочь волшебника не торопится бросаться в объятия своего поклонника.

Не стоит забывать, что жанр спектакля мюзикл, а значит в действии много музыкальных композиций. ЦСД сделали ход конём и взяли в спектакль мировые хиты в фолк-обработке. Сложную задачу композитора решал Сергей Захаркин. Получилось интересно, учитывая, что все актёры поют вживую. Музыкальным руководителем выступила Полина Кремлёва, которая носит титул самой поющей дивы Центра современной драматургии. Преподавательское чутье Полины не подвело, у каждого из артистов выбрана нужная нота и характерный тон исполнения для создания образа. И если о певческих способностях резидентов ЦСД зритель знает достаточно много, то приятным сюрпризом стал если не дар, то талант Валентина Царькова, который признался, что для него петь на сцене – мечта. А для этого, как выяснилось, солист обладает всем необходимым. Остаётся надеяться, что выход на сцену в спектакле «Буря» будет для Царькова не единственной отдушиной.

Замечательная пара получилась у самовлюблённого брата Просперо Антонио (Антон Булавков) и младшего советника Себастьяна (Светлана Баженова). Глуповатый Себастьян и истеричный Антонио пытаются плести свои заговоры, но получается весьма нелепо, а, точнее, не получается совсем. Баженова очень удачно берёт за основу своего образа стандартизированных комичных персонажей, который случайно говорят невпопад, спотыкаются и трусливо оправдываются.  Антон Булавков находит в своем персонаже некоего аристократа-неудачника с изящным взмахом руки избалованного королевского резидента. 

Окончательную комедию выстраивают шут и дворецкий – Евгений Хохлов и Алина Анохина. Растерянно и комично режет шагами сцену Король Алонзо Дмитрий Татарченко. И шлифует комедийную сторону этой истории неподражаемый в этом спектакле Дмитрий Исаенко в роли советника короля Гонзало.

Возможно, это совсем не тот Шекспир, которого вы привыкли знать, но этот парень вам точно понравится.

Текст опубликован в газете «Ореол» от 16.10.

Автор: Ирина Чернышева. Фото: Анна Шестакова.

В Лицейском театре состоялась премьера по пьесе американского драматурга Теннесси Уильямса «Трамвай "Желание"» 18+  в постановке Виктории Каминской. Молодой режиссёр уже не в первый раз работает с лицеистами. Её спектакль «Оркестр» (2017 год) полюбился омскому зрителю, и пригласить Викторию снова было отличной идеей. Тем более сама режиссёр признаётся – «Оркестр» за время её отсутствия только вырос, благодаря трудолюбию актёров. Поэтому и «Трамвай «Желание», стоит предположить, ждёт та же история. Даже сегодня видно насколько с каждым разом крепчает постановка и насколько артисты уверенней входят в историю, произошедшую в Новом Орлеане, но нисколько его не потрясшую – Орлеан стоит крепко, как и его коренные жители.

«Трамвай "Желание"» — одна из самых известных пьес Теннесси Уильямса, закончена в 1947 году. За эту пьесу Уильямс был удостоен Пулитцеровской премии. Главная героиня – увядающая, но привлекательная бывшая учительница Бланш Дюбуа, которая приезжает в Новый Орлеан к сестре Стелле, живущей с мужем Стэнли Ковальски в бедном промышленном районе. Бланш осталась без работы и без средств к существованию. В поисках последнего убежища у любимой сестры она попадает в грубый мир рабочего класса и приземлённых стремлений, который отторгает её, как инородное тело.

Распределение ролей вопросов не вызвало. Это как раз тот момент, когда характеры пьесы идеально ложатся на труппу. Бланш Дюбуа – Дарья Оклей. Она расслабляется всего один раз, падая в кресло при полной темноте. Всё остальное время Дюбуа элегантно ходит по грани. Соблазнительным взглядом она манит мужчин, двигается с кошачьей грацией, продуманно небрежно поправляет волосы, чувственно приоткрывает рот – по привычке. Ведь одновременно ей нужно внушить окружающим мысль о своей неприступности, сдобрив это целой морализаторской бравадой о жалкости существования сестры, зятя и иных с ними.

Оклей – безусловная жемчужина постановки. Драматург будто с неё писал портрет отвергнутой всеми женщины, отчаянно цепляющейся за последние крохи аристократии. Но женщины томной, сексуальной, чувственной, чарующей. Только вот чары в промышленном районе применять очень сложно – они слишком сложные и притворные для местных жителей, которые противятся такой напыщенности.

Не в силах противиться только Харольд Митчелл (Александр Боткин). Митч – тоже инородное тело этого общества – не по разуму, но по ощущению. Встретив Бланш, он не столько очарован её статью, сколько чувствует в ней того самого человека, которого ему так не хватало в этом сером мире. Красивую, умную женщину, которая станет ему другом, которая, наконец, увидит его настоящего, скрытого за рабочей спецовкой, чувствующего мужчину. Несмотря на то, что принято считать центром внимания связку героев Стэнли-Бланш, в спектакле Каминской главным конфликтом стала пара Блашн-Митча.  Их сцена объяснения в звенящем полумраке (самая тёмная сцена спектакля) становится кульминационной, после неё ни тот, ни другой уже не приходят  в себя окончательно.

Дарья Оклей изумительно хороша в атласных брюках, струящихся по соблазнительно стройным ногам и сверкающих в скудном свете. Александр Боткин – поверженный ложью и разбитый собственной любовью мужчина. Всё ещё сильный и статный, но сгорбленный под тяжестью невыносимой для него ноши. Зачастую персонаж Митча сознательно делают жалким и смятым, чтобы, особенно на фоне своих товарищей, он выглядел этаким тюфяком, не отходящим от больной матери. К счастью, в спектакле лицеистов эта избитая схема не получила места. Зато вышла щемящая трагедия мужчины и женщины, не сберёгших последнюю любовь на этой грешной земле. Оклей и Боткин, крадущиеся по тёмной сцене и падающие в объятия друг друга, прощающиеся друг с другом грубо и неумело, великолепны. В связке артисты работают традиционно прекрасно. Дарья и Александр чувствуют друг друга, страдая за своих героев на равных условиях.

Не менее сильна сцена, где наедине остаются Бланш Дюбуа и её «конфликтёр» Стэнли Ковальский (Евгений Точилов). Аристократизм и брутальность, простота и изысканность, притворство и прямолинейность сталкиваются, наконец, без свидетелей.  Оба героя чувственны каждый по-своему. Точилов и Оклей невероятно сексуальны, с плотским магнетизмом, обращённым к зрителю и к друг другу. «Мы же назначили друг другу это свидание с  первой же встречи», - злорадно громко шепчет Стэнли липко вытягивая из Бланш последние силы, когда она уже не может бороться с миром и с собой, пока последний разум покидает её.

Вопреки замыслу Теннесси Уильямса режиссёр не добивает героиню грубым изнасилованием. Поначалу это вызывает возмущение – слишком нахально изменён замысел драматурга. Но Евгений Точилов убедителен, высказывая настолько мощное презрение к Бланш, что оно становится не менее губительным и травматичным, чем унижение тела уже падшей в глазах общества женщины. И если на репетициях Точилов заметно колебался в анализе своего персонажа, то к премьере Евгений нашёл все видимые и невидимые нити к его сути. Стэнли Точилова прямолинеен, в его жизни нет полутонов. В нем пылает животная похоть, он страстный – в покере, алкоголе, постели, жизни.  Такой мужчина не оставит равнодушной даже самую  благородную девицу.

Белым пятном в истории является Анастасия Максименко (Стелла Ковальская – жена Стэнли, сестра Бланш). Добрая бесхитростная женщина, которая выбрала простые радости вместо искусственной и уже мёртвой аристократии. Она искренне любит сестру, с упоением занимается любовью с мужем, возможно снисходительно поглядывает на мужскую игру в карты, спокойно ждёт ребёнка, поглаживая живот с наследником господина Ковальского. Анастасии Максименко очень идёт эта роль – милой девушки, которая умнее, чем кажется, но которая предпочла оставить судьбу уверенной сильной женщины за порогом Нового Орлеана. Их диалоги с Оклей нарочито поверхностные, но взгляды будто защищаются. Максименко взмахивает руками, словно желая уберечь от презрения своё убогое жилище. Не желая выбирать между мужем и сестрой, она предпочитает быть свидетелем, а не участником действия, прячась в угол сценографии тропического нуара. 

Очевидно, что история непросто давалась артистам Лицейского театра. Персонажи Уильямса традиционно читаются между строк, где за казалось бы случайно брошенными репликами спрятано само нутро каждого из «пассажиров» злополучного «трамвая». В первом ярко освещенном действии герои, будто как на ладони, но искусственные, наигранные. В темноте и полумраке второго действия – плотские, ощетинившиеся. Постановку «Трамвай "Желание"»  сложно назвать режиссёрской. Как раз со стороны постановщика есть огрехи, от которых, по сути, можно легко избавиться. К примеру, выглядит немного примитивно, когда почивший в нежном возрасте супруг Бланш Алан (Алексей Осипов) появляется в шортах и с мыльными пузырями, отвлекая внимание зрителя от монолога-исповеди Оклей. Или когда цветочница украшает волосы Бланш похоронным цветком, метафорически сводя её в могилу. Или когда Стив (Юрий Щадукин) произносит неверно переведённую и от того ничего не значащую фразу «Семь на развод» (в оригинале «Семикарточный стад» - разновидность покера нового мира, к коему принадлежит Стэнли Ковальский).

Противостоят этим огрехам отличные находки. До мурашек роскошен момент, когда под тягучие скрипичные звуки тот же Алексей Осипов одевает Оклей в золотой наряд и водружает на её темные волосы сверкающую корону – остатки былой роскоши. Когда Александр Боткин ложится на стол, невольно расправляя поверженные плечи. Когда юмористичной мизансценой разбавляют действие второстепенные персонажи-любовники Юнис и Стив (Наталья Виташевская и Юрий Щадукин).

На сегодняшний день это одна из лучших актёрских историй Лицейского театра. И чем дольше актёры будут входить в мир Теннесси Уильямса, тем сочнее она будет становиться.

Автор: Ирина Чернышева. Фото: Анна Шестакова.